— Хорош порядок! Твои сосуды бегают по усыпальнице Айдов!
— Я разберусь.
— Нет, я разберусь, — возразил труп и грациозно откинул растрепанные волосы за спину. — Проконтролирую, чтобы дом зажил, земля успокоилась, сад зацвел, а ты исполнил свой долг.
— Отец, я испол…
— Молчать, — отрезал отчий труп и передернул плечами. — Зябко мне; нужна кровь. Есть у тебя молодые слуги?
— Есть.
— Приведи здорового мужчину не старше тридцати.
Морхорн кивнул.
Из подходящих мужчин тут – только Андрос. Сказать, что я расстроилась, это ничего не сказать; то, что меня прикончат, это уже практически свершившийся факт, но Андроса за что?
— А от этой женщины избавься, — добавил труп-упырь, посмотрев на меня. — И чтобы я больше ни о каких сосудах не слышал.
— Избавлюсь, — столь зловеще произнес Морхорн, что вокруг даже словно бы похолодело.
— В тебе играет злоба, а некромантия злобы не терпит. Рассудок должен быть ясен, а сердце спокойно. Никаких чувств. Именно поэтому ты продашь этот сосуд сегодня же. И забудешь.
Я ушам своим не поверила. Меня не убьют? Всего лишь продадут? Хотя, это еще надо поглядеть, кому именно меня продадут… скорее всего, разницы нет – что Морхорн меня прикончит, что другой маг. И все же отсрочка смерти – это уже какой-никакой плюс.
— Отец, я… — попробовал протестовать Морхорн, но замолк под взглядом мертвого-живого родителя. — Я продам ее.
В гостиную пришла Ленутка; поклонилась хозяину, глянула на меня, на мага, на труп, греющийся у камина, и не поняла, скорее всего, что это, собственно, труп.
Последний в свою очередь заинтересовался девушкой.
— Какая румяная, — протянул он заинтересованно.
— Лену́, — обратился к служанке Морхорн, — найди Игора. Я не могу до него дозваться.
— Если Игор – визгливый тип, воняющий страхом, то он заперт в подвале, — сообщил старший Айд.
Младший Айд поморщился и произнес:
— Лену, принеси сюда вещи сосуда.
— Да, хозяин, — пискнула Ленутка и ушла.
Не знаю, как Морхорн связывается со слугами, но вскоре в гостиную зашли еще и Вьюла с Роминой. Эти тоже восприняли присутствие упыря вполне нормально; Ромина еще и приосанилась, грудь выпятила, но не для мертвого, а для живого Айда. Морхорн, правда, проигнорировал сигналы рыжеволосой горничной и приказал сухо:
— Через десять минут все должны собраться во дворе. Сообщите остальным.
— Что-то случилось? — поинтересовалась Ромина.
— Выполняйте приказ!
Горничных как ветром сдуло. Эх, сдуло б и меня – домой… но я осталась в самом чреве злодейского дома у злодейского дивана; эликсир приободрил меня, напитал силой, омолодил, быть может, немного, поэтому несмотря на происходящее я могла стоять на своих двоих и не скатываться в панику.
Маг покосился на меня:
— Верни эликсир. Я чувствую его мерцание на тебе.
Я молча вернула магсредство, и Морхорн, покрутив пузырек в пальцах, протянул с коварной ухмылкой:
— Даже хорошо, что ты эликсира хлебнула.
Почему это? Что ты задумал?
Вскоре вернулась Ленутка с моим добром, и мне было приказано снять вещи, подаренные Донкой, а затем облачиться в свои.
— Я отведу Нелли в ее каморку, — предложила горничная, — она переоденется и…
— Нет, — отрезал Морхорн. — Пусть переодевается сейчас.
Отвернувшись, я стала раздеваться, не интересуясь, глядит ли кто на меня или нет. Ленутка встала так, чтобы закрыть Айдам обзор и начала мне помогать; руки девушки дрожали. Я вручила Донкины вещи горничной и надела свои; с одеванием проблем не возникло, ведь я усохла, так что джинсы даже лучше, чем обычно, сели, а свитер оверсайз опустился до самих колен. В своей одежде я почувствовала себя лучше; проведя пальцами по свитеру, я вспомнила кое о чем.
