— А ленивец?
— Что?
— Я взяла с собой игрушку, животное такое умильное с длинными лапами.
— Игор сжег эту гадость, — сказал Морхорн и приказал Ленутке отвести меня во двор; о побеге и помыслить было глупо, да и не хотелось подвести горничную, поэтому я шла покорно и молча.
— Нелли, — шепотом поинтересовалась девушка, — а что стряслось-то?
— Хозяин твой – потомственный упырь.
— Некромансер, — робко возразила Ленутка.
— Нет, упырь, — настояла я на своем.
Мы спустились по лестнице, прошли мрачный неприветливый холл и вышли из дома. Так я увидела Паут снаружи. Сам дом – каменное сооружение этажа в три, не дотягивающее до звания замка; двор мощен серым камнем, впереди каменная же дорога, ведущая к железным воротам. За воротами вроде бы ничего, серая пустошь, по которой гуляет ветер. А вот слева, кажется, проход в тот самый сад, о котором упоминал мертвяк – вдалеке видны ободранные сухие деревья, скрипящие на ветру.
Слуги уже собрались и стояли перепуганные.
— Нелли, — Донка подошла ко мне. — Что же ты натворила?
— Андросу грозит опасность, — предупредила я, когда женщина подошла. — У хозяина вашего планы на его кровь. Пусть больным притворится, и остальные тоже. Сделайте вид, что подхватили заразу.
К сожалению, это все, что я успела сказать: из дома вышли некромант, труп и управляющий; последний был так же зол, как некромант, и так же бледен, как труп. А как налилась на его лбу шишка!
— Эта женщина, — начал Морхорн и указал на меня, — нарушила правила Паута, а потому будет наказана. Вы все должны помнить, где живете, кто вам платит и каковы ваши обязанности. Игор, Андрос, проследите, чтобы она осталась на месте.
— Хозяин, — проговорила Донка, — пощадите Нелли. Не понимает она наших правил, сложно ей – человек ведь…
— Все она знает, — вставила Ромина. — Борзая просто.
— Андрос, — повторил Морхорн, и слуга подошел ко мне; подошел и Игор, взглянул убийственно.
В руках некроманта появился тонкий гибкий прут, и Морхорн произнес, глядя на меня:
— За воровство полагается десять ударов по рукам. За попытку побега – десять ударов по пяткам. В общем за неповиновение – десять ударов по спине. И пусть вас не обманывает столь малое количество ударов. Я бью сильно, так что один удар сойдет за десять.
Спасибо за ценное уточнение…
— Руки вытяни! — прошипел Игор.
Я вытянула руки; лицо спокойное, губы сжаты. А ведь страшно… как же страшно! Как домой хочется! Лишь бы не заорать, не попросить пощады, ведь бить меня будут не за суету в склепе, не за попытку побега и не за пробуждение мертвеца Айда, а за банальный отказ.
Свистнуло.
Я зажмурилась.
Вскрикнул Игор, и я инстинктивно открыла глаза; мутный от страха взгляд тут же нашел лицо Морхорна – самодовольное, торжествующее. Проморгавшись, я посмотрела и на управляющего: тот еще побледнел, отчего шишка на его лбу сделалась красочнее, контрастнее, а на его руке уже проявился тонкий след от прута.
— За невнимательность, — объяснил маг Игору, и тот, сглотнув, пробулькал:
— Да, хозяин, простите меня, хозяин…
Морхорн посмотрел на Донку и произнес:
— Ты права, Донна, она всего лишь человек. Люди глупы, трусливы и слабы, поэтому и спрос с них меньше. Нелли будет продана, а для вас всех пусть это станет предупреждением. Запомните, сколько ударов и за что полагается, ибо вас, менорийцев, я щадить не стану, как пощадил эту человечишку.
— Да, хозяин, — отозвались слуги с поклонами; Игор тоже торопливо поклонился.
