После того, как они расстались, Дора хотела прогуляться еще, но настроение ушло, и она, чувствуя настоятельное желание поговорить с подругой, поспешила в общежитие.
— Это ему к серебрушкам надо, — заявила Лора, когда Дора рассказала ей о разговоре. — Или, на крайний случай, среди золотинок поспрашивать. Нас-то в замужнем виде в наемницы не возьмут, какой смысл карьеру портить? А он симпатичный, этот Шелест?
Дора посмотрела на загоревшиеся глаза подруги и на всякий случай сказала:
— Не очень. Мелкий, блеклый, неказистый.
— А, тогда ладно, — взгляд Лоры принял нормальный вид. — К серебрушкам ему надо, так и скажи. Они знают толк в выгоде. А что, он сильно богат?
— Вряд ли, — торопливо ответила Дора. — Наверняка врет.
— Жаль. А если не врет? Если из семьи он один, все наследство ему достанется.
— У него вредный дядя. Держит его в ежовых рукавицах.
— Ладно, раз так. А дядя женат?
— Наверняка. Супруга — зверь, и детей дюжина.
— Страшное дело, — вздохнула Лора. — Все-таки в наемницах спокойней. На пограничной службе котов боевых дают. Знаешь, какие они огромные. И пушистые, — взгляд Лоры затуманился. — Я назову своего Пушком… А ты бы как назвала?
— Громобоем, — ответила Дора без запинки. За пять лет она перебрала множество имен и давно утвердилась в этом решении. Но тут до нее дошло, что, кажется, кота она не получит, и Дора слегка пригорюнилась.
Сильно расстроиться не успела, потому что раздался стук в дверь, и она отправилась открывать.
— Еще раз здравствуй, — произнес жених Шелест. — Можно войти? — Дора посторонилась. — Я тут подумал… — произнес он и вдруг застыл, приоткрыв рот. Полная дурных предчувствий, Дора оглянулась. И поняла, кто может научить ее стрелять глазами лучше госпожи Штык.
6. Глава 6
Дел у ректора Моръ было много, целых сорок две штуки — именно столько папок лежало на ее столе. На каждой — номер и имя. И тайный код из точек на уголке. В этом году академию ожидал наплыв будущих мужей и работодателей. Некоторые выступали сразу в двух номинациях, и это еще больше усложняло работу.
Всю эту кучу дел надо было проанализировать, рассортировать и выбрать самых перспективных кандидатов для задуманного. А ведь помимо Доры Шарович имелись еще и другие невесты. С бриллиантовыми стоило обращаться особо бережно — чуть что не так, крику не оберешься. Золотым требовалось не меньше внимания, а уж для серебряных и вовсе приходилось из кожи вон лезть. Это запаснушек работодатели будут отрывать с руками и ногами, непристроенные замуж серебрушки на их фоне будут сильно проигрывать.
Со вчерашнего дня ректор Моръ успела просмотреть только девять папок, а все, потому что постоянно отвлекали. То бриллиантовая невеста с просьбой зайдет, то золотинки с серебрушками прибегут с вопросами, то новые кандидаты в мужья объявятся, множа работу — за вчерашний день добавились еще четверо, да все непростые. А еще были родители невест, которые желали справиться о том, как дела у любимых чад, и, если речь шла о выпускниках, рассказывать приходилось долго и обстоятельно, потому что волновались родители гораздо сильней, чем их дети, и чем ближе становился день бала, тем сильней возрастал накал эмоций. Кристалл связи то и дело вспыхивал, требуя ответить на вызов.
Все это ужасно раздражало. Хотелось забрать папки и спуститься в подвал, куда связь не дотягивалась, но совесть сделать это не позволяла.
