Женя остановился перед дверьми столовой и, обернувшись, добавил:
— И смуглее, прямо как я, он же был красавчик.
— И вправду ты похож на римлянина! — подхватила я.
Мы одновременно рассмеялись. Вдруг двери открылись. Перед нами стояла та суровая экономка и холодным тоном сказала:
— Завтрак на столе. Вас все ждут.
Все – это были Павел Олегович и одна молодая служанка, которая разливала по тарелкам кашу.
Я с тоской подумала, что мне придется ее есть, но, увидев привычные бутерброды, обрадовалась. Ненавижу овсянку! Углеводов полно, а сытости ни грамма. Уж лучше злаковый хлеб со сливочным маслом.
Павел Олегович сидел с суровым лицом, но выглядел гораздо лучше, чем вчера вечером. Мы поздоровались и сели рядом. Он весь завтрак молчал. И, возможно, про нас совсем забыл, если бы не Женя!
— Во сколько моя любимая должна быть на работе?
Все-таки он не запомнил мое имя.
— В девять, — ответила я, увидев гневную гримасу на лице отца моего «жениха».
— Я ее сам отвезу, - заявил Женя.
— Ее отвезет Гера, - не согласился его отец.
— А при чем тут Гера? Может, он на ней и женится?
— Чтобы вы не спелись.
— Так тебя заботит наша дружба? Думал, мне насолить, а не получилось?!
— Ни с кем я не споюсь! — встала я. — Я поеду на такси! Павел Олегович, вчера…
— Не имеет значения, чем вы там хотели заниматься, - прервал моё начатое объяснение хозяин. - Просто знай, этот ловелас домой водит всякий сброд, а иногда дочек влиятельных людей.
После его слов Женя в голос расхохотался:
— И что? У нас же свободные отношения и свадьба по договору! Я могу делать все, что захочу.
— Можешь. Я ее предупреждаю, чтобы она знала, во что ты ее можешь втянуть, и что ее может ожидать от твоих девочек.
— А от твоих? От заи ей ничего не стоит ожидать?
— Прекрати нести чушь! — ударил кулаком по столу Павел Олегович.
Я посмотрела на красивое, расслабленное лицо Жени и подумала, что всего мгновение назад чуть было не поверила, что он может быть нормальным. Ведь говорит порой так складно и красиво… Сенкевича читал…
— Ах, как я забыл-то? Ты же ангел! Всего-то вынудил ее выйти за меня. Это же дар! Теперь еще одна баба будет носить твою фамилию! Браво! — медленно захлопал в ладоши «женишок».
— Спасибо, — поблагодарила хозяина я. — Я все отлично вижу – не слепая.
— Я же говорил, что у нас все по доброй воле было! — лыбился Женя.
А я опять, сгорая от стыда, продолжила:
— Вчера вы обещали рассказать мне о моих обязанностях.
— Да, — Павел Олегович вытер рот салфеткой. — Позавтракать нормально не удалось. Хоть дела нормально обсудим.
***
В кабинет он сына не позвал и долго копался в документах. Я сидела на мягком стуле и нервничала. Время уже было десять утра, а я не знала, чем вчера закончился захват и что теперь творится в «Бане».
— Вот, — хозяин положил перед собой листы и взглянул на меня сквозь очки. — Как ты себя сегодня чувствуешь?
— Хорошо.
— Отлично, — он помолчал, а потом опять, словно сквозь меня взглянул и спросил: — Женя… Мой сын принудил тебя вчера?
О боже! Павел Олегович подумал, что его сын может изнасиловать?
Ах, ну да!
Я вспомнила сова Евгения, что он может меня запросто сварить, и ему ничего за это не будет…
— Нет. Я просто…
— Не увлекайся им, — спокойно сказал хозяин. — Помни, что ты на работе. Невеста – это твоя работа. За это я тебе буду платить и прощу оплошность.
— Ведь денег не было! — осмелела я.
Хозяин удивился и также холодно спросил:
