В самом деле, вся жизнь офисного работника проходит внутри помещения. Летом по пути на работу и с работы можно схватить небольшую дозу полезного ультрафиолета, а зимой… Всю жизнь, за исключением последнего года, зимой Маша ежедневно бежала утором к метро, когда было еще темно, а возвращалась домой, когда было уже темно. В самом метро ни о каком солнечном свете говорить вообще не приходилось. В этом плане приобретенная клаустрофобия сыграла положительную роль, заставив перейти на наземный транспорт.
«Пересвет» никуда не плыл, но к немалому удивлению Маши, стоял не у причала, как она ожидала, а на значительном отдалении от него – посередине большого залива. В голове всплыло загадочное слово «на рейде». Тут и там сновали разных размеров небольшие теплоходики, катерки и лодочки. «И не спится им в такую рань», – Маша бросила взгляд на часы, которые изображали семь тридцать утра.
Гостья вернулась в каюту за одеялом, чтобы, завернувшись в него, немного понежиться перед завтраком на своей лоджии. Подойдя второй раз к балконной двери, она услыхала мужские голоса. Один из них принадлежал Алексею. Это было нормально – их «балконы», точнее кусочки кормы, располагались по соседству. Но вот второй, до последней нотки знакомый голос принадлежал человеку, с которым она уже год отказывалась общаться.
Первым порывом было убедить себя, что это все продолжение сна. Показался же ей знакомым голос в поезде. Вот и голос Виталика ей просто кажется, видимо, непозволительно часто он вспоминался ей накануне.
Бывший муж после развода несколько раз предпринимал попытки встретиться, поговорить, даже писал, но Маша не желала иметь с ним ничего общего. Их любовь для нее умерла, после того как Виталик бросил любимую жену одну в той ситуации. Такое простить было невозможно. Долгое время только при упоминании имени обидчика ее кулаки самопроизвольно сжимались. Хорошо, хоть в последнее время она немного успокоилась и перестала скрипеть зубами при каждом воспоминании о когда-то любимом мужчине. Что же ее личный враг мог делать на теплоходе?
Двигаясь вперед по инерции, Маша не успела ни прикинуть как следует линию поведения, ни затормозить – как была завернутой в одеяло, так и вывалилась на балкон.
– А где Тинка? – вырвалось у нее, между тем как она сама расширенными глазами уставилась на выкинутый из своей жизни объект.
– Ну и тебе здравствуй, – приветливо улыбнулся Виталий в ответ. – Умывается твоя Тинка и приводит себя в порядок. Мы вот освободили ей помещение, чтобы не отсвечивать.
– Лёш, вот не вздумай мне сейчас сообщить, что это тот самый Кит, которого ты ждал, – до Маши вдруг с удручающей ясностью дошло, что именно с Виталиком ей предстоит разыскивать паспорта. С кем-с кем, а с ним ей хотелось бы общаться меньше всего. – Почему ты вчера сразу не предупредил, кто это?
– Маша, – вкрадчиво начал Алексей, аккуратно перешагивая через условный разделительный заборчик и ненавязчиво преграждая путь отступления в каюту, – Кристинушка попросила устроить на работу знакомого. Устроил, подружились. Не поверишь, я действительно понятия не имел, что Кит твой муж…
– Бывший, – процедила Маша, злясь на подругу, – значит, Тинка с тобой в сговоре? Не ожидала от нее такой подлости.
– Тихо-тихо, не горячись, – залебезил Алексей, представив гнев благоверной, – она понятия не имеет, кто такой Кит. Твой изгнанный супруг просил не афишировать нашу дружбу.
