Ник опустился на единственный в номере стул.
– Робин, в данный момент я не думаю ни о гейшах, ни о японских островах. Однако для пользы дела ты должен временно исчезнуть из моей жизни.
Робин возмутился:
– Причуды старой ведьмы ничего не меняют в наших планах. Ты женишься, получишь наследство и сможешь отправиться на все четыре стороны! Победа будет за нами! У тебя же есть под рукой девица, подходящая тебе по всем статьям. Так и женись на ней. Чего же ты ждешь?
Ник решил, что пришло время рассказать Робину о том, что он познакомился с Элен.
– У меня есть новость. Я держал ее на десерт. Сюрприз. Мне удалось подцепить бретонку. Я пригласил ее выпить со мной чашку кофе, и она согласилась. Мы условились с ней о свидании.
Робин побледнел.
– Нет! Ты не сделаешь этого! Ты смеешься надо мной? Тебе удалось разговориться со снежной королевой, и ты уже задрал кверху нос? А где гарантия, что в тот или иной момент ты не проговоришься ей? Например, в минуту слабости в стиле «чистосердечного признания»? Она принесет нам несчастье.
– Несчастье или счастье, но это единственная женщина, которая меня интересует. А что, если я женюсь на Аните и окажусь несостоятельным в постели… потому что к ней я не испытываю никакого чувства. Каково мне тогда придется? С Анитой давно все кончено.
Робин был в отчаянии.
– Тебя не возбуждает Анита? Боже милостивый! Нет на свете более желанной женщины, чем она. Ты сошел с ума. На кону стоит двадцать пять миллионов долларов, а ты говоришь о каких-то чувствах и желаниях?
– Элен Корнель нравится Сан-Франциско. Она увлекается яхтами. Это – неожиданный козырь.
Робин окончательно вышел из равновесия:
– Козырь? Для кого? Забудь о своей мечте идиота отправиться в морской круиз! Ты что, хочешь взять ее с собой в Японию? Это путешествие только для нас двоих и ни для кого другого. Вот почему нам нужна Анита. Она любит море только тогда, когда температура двадцать шесть градусов тепла, чтобы побарахтаться у берега.
Он продолжил:
– Если эта француженка любит прогулки на яхтах, ты от нее никогда не избавишься! Она потеряет голову, когда увидит «Иоко II».
Он вздохнул:
– К счастью, у тебя нет времени, чтобы обхаживать ее. Сложим поскорее вещи и уедем.
– Ты меня совсем замучил, – сказал Ник. – Ты похож на мою тетушку. Ты думаешь за меня. Мне надоело постоянно чувствовать себя под колпаком.
– Не забывай о пожаре, – мягко заметил Робин.
Он тотчас пожалел о том, что сказал. Он взял свою одежду, лежавшую на кровати, и молча оделся. Ник стоял, повернувшись к нему спиной. Он смотрел в окно. Движение на улице оставалось напряженным.
Десять лет тому назад в Бостоне Ник едва не погиб от удушья во время пожара в тетушкином особняке. Тетю Джоан отвезли в госпиталь в кислородной маске. Дядя скончался на следующий день. Он наглотался дыма. Он был последним, кто вышел из полыхавшего дома. Расследование установило, что имел место поджог. Кто-то, хорошо знавший все уязвимые места дома, поджег его с разных сторон. Было высказано предположение о криминальном сведении счетов. Накануне дядюшка уволил садовника, не выплатив ему выходное пособие. Возможно, тот отомстил?
Однажды в приступе гнева Робин неосторожно выкрикнул: «Твой дядя оскорблял поляков. Он обзывал их пьяницами! Он получил по заслугам! Он запретил мне появляться в выходные дни в его доме. Его смерть – это справедливое возмездие».
