В одном из залов неправильных округлых форм, где стены были из мягкого материала, в окружении такой же детворы встречала хозяйка Чертога. Ребята ещё издали заметили её мягкую красоту и молодость. Среднего роста округлых форм женщина располагала с первого взгляда. Всё в её облике, казалось, знакомо с самого детства: русые косы, стелющиеся по пышной груди, ласковый взгляд бездонно синих глаз, тонкие пальцы, которыми она нежно тормошила кудряшки прижимающихся малышей, и какой- то особенный аромат молочных младенчиков.
Приветливо улыбнувшись вошедшим, Рожана, склонившись, что-то шепнула малышам, и они, как горох, рассеялись по закоулкам залов, обгоняя друг друга наперегонки.
– На сегодня урок для чад закончен, – обратилась она, наконец, и к прибывшим. – Здравствуйте, гости дорогие! Пожалуйте в мои покои, а то эти шалунишки не дадут спокойно поговорить. Вечно у них куча почемучек – успевай отвечать.
Хозяйка жестом пригласила следовать за собой по извилистым комнатам, которые мало чем отличались друг от друга: белые, мягкие, безо всякой мебели. Вот и покои хозяйки почти такие же, только в нишах стен лежали толстые журналы, а у круговых мягких выпуклостей, похожих на диваны, стояли корзины, наполненные доверху сушёными сливами.
Вопросов в голове у ребят звучало сразу множество, но гости решили дождаться, когда сама хозяйка продолжит беседу. Рожана ласково, как любящая мать, приободрила ребят, продолжая беседу:
– Вижу-вижу, сколько вопросов. Постараюсь на все порядку ответить. Да вы не стесняйтесь и, если что пропущу, спрашивайте.
Ребята молча кивнули, располагаясь рядом с хозяйкой на диване.
– Зовут меня, как вы уже знаете, Рожана. Имя мое говорящее, понятное для родичей. Иногда меня и по-иному величают: то Родиха, то Рожаница, а то и Небесная Богородица, Но и эти имена тоже указывают на моё предназначение в Мире, – хозяйка улыбнулась и как-то особенно посмотрела Анфисе в глаза. – Вот и хоромины мои такие, чтобы малышне, что пока выбирают себе родителей, удобно и безопасно было. Стены мягкие, острых углов нет…
Тут уж Анфиса не сдержала любопытства:
– Как это выбирают родителей? Это что детдом?
Рожана весело рассмеялась:
– Дом для детей, но не в том смысле, что у вас на Мидгард-земле. Мои чада выбирают, в какой семье родиться, у каких родителей.
– А так можно? – не выдержал и Руслан.
– Таков закон мироздания, – пояснила хозяйка, выдержав небольшую паузу, – сейчас, правда время ожидания для выбора всё больше и больше становится. Слишком уж много неподходящих родителей: и тело своё разными пакостями травят, и душу поганят…
Вот и приходится чадам в очереди находиться, а она у меня вон какая длинная получается.
Рожана махнула на стопки журналов, что лежали в нишах.
– Ну да ладно, – вздохнула покровительница семей, – будут и другие времена. А теперь о другом расскажу. Каждое чадо достойные родители ждут, готовятся. Испокон веку дано родителям предчувствие: причём, отец способен ощутить явление дитя за три года, а мать за год.
– Почем-уу? – протянула недоверчиво Анфиса.
– А с отца, – озорно подмигнув Руслану, ответила хозяйка, – спрос больше, ведь именно он печать своего образа и духа чаду оставляет. Да и в воспитании чад у предков главенствующую роль всегда отцу отдавали, как строгому, но справедливому наставнику.
Ребята, переглянувшись, замолчали, а Рожана неожиданно попросила:
