Длинные тонкие пальцы Нади плавно опускаются на кнопки с цифрами: 5… 3… 1…
На этажах, за сеткой шахты лифта, мелькают лица соседей, ожидающих лифт.
В новом жилом массиве города затесался аккуратный трехэтажный домик с табличкой на двери: «ЗАГС». К площадке перед дверью то и дело подъезжают нарядные автомобили, убранные цветами, лентами, куклами. В двери ЗАГСа входят влюбленные пары, а выходят – супружеские. Молодые женихи с неестественно напряженными лицами подходят к заветной двери, оборачиваются к своим нарядным невестам и, встретив их улыбки, застывают на доли секунды, прежде чем откроют заветную дверь…
Сюда приходят Надя и Сергей. Обняв ее за плечи, он подводит ее к ЗАГСу. Надя растерянно озирается по сторонам.
– Ну что ты, смелее, – обнимает ее Сергей.
Резкий скрежет автомобильных шин, громкий хохот, возгласы «Горько!». Надя вздрагивает, оборачивается на шум. Подъезжают Джексон, Белка, Малыш… Чья-то рука машет им шапочкой-кубанкой. Это Барменша из машины. Вся доммодовская компания выскакивает из машины, позвякивая металлической бижутерией и скандируя: – Се-ре-жа! На-дя! Горь-ко!
В центре всей какофонии – Барменша.
Вмиг собирается толпа любопытных. Их окружают кольцом. Женихи, невесты… Фотографы… щелкают фотоаппараты. Свист, улюлюканье, смех…
Темные глаза-вишенки Нади впились в толпу. В них были ужас и страх одновременно. И только сейчас она замечает подъехавшую черную «Волгу». Машина была, как и положено, разукрашена лентами. На переднем бампере красовалась большая кукла. Надя отчетливо видела, что кукла была почему-то с разорванными руками и ногами… Из торса куклы торчали концы разорванной резинки… Гул голосов толпы… Торс куклы… Пухлая рука Барменши… Скрежет автомобильных шин… Это Надя чуть не угодила под колеса очередной «Волги».
Вмиг замолкает толпа.
Оставшись без невесты у дверей ЗАГСа, Сергей замечает, как на противоположной стороне улицы мелькнула и тут же исчезла убегавшая Надя. Все с любопытством наблюдают разыгравшуюся на их глазах «семейную сцену» досемейной жизни.
Мгновенно оправившись от смущения, Сергей легко сбегает вниз по ступенькам и подходит к поджидавшей его компании.
– Кончен бал, погасли свечи! – объявляет он сухо.
Заключив Сергея в свои объятия, Барменша очень ловко бросает его на заднее сиденье машины.
– Ништя-а-к… – аплодирует Белка.
Машина разворачивается и выезжает на шоссе, набирая скорость.
1970 год
В небольшой полупустой комнатке за длинным узким столом сидят двое: следователь – по одну сторону стола и допрашиваемый, грузный мужчина с темным ежиком волос, – по другую. Черные беспокойные глаза его с надеждой смотрят на следователя.
– За что вы избили мальчика, Сашу Стахова? – задает вопрос следователь.
Секунду-другую Ежик колеблется с ответом. Потом нехотя отвечает:
– Он взрослой женщине сказал: «Ты».
– А следы крови на рубахе?
– Это не мои кулаки… Это он, наверное, кошку убил…
– Что же вы схватились за ружье? Мальчика испугались?
– Нет, я только попугать хотел. И потом нас с женой соседка Нюра предупредила: «…Идет к вам с кодлой ребят»… Я за ружье и схватился… Думал, хулиганы за дверью притаились, а пацана того на разведку прислали… Я не хотел нажимать на курок… Так получилось… Само собой…
Мужчину на допросе сменяет женщина. Изможденное лицо, грустные темные глаза. Следователь задает ей вопрос:
– Свидетельница Сизова Наталья Ивановна. Знали вы, когда впускали в свой дом мальчика, Сашу Стахова, знали вы тогда, что ваш муж ждал его с охотничьим ружьем?
