Символично, что многочисленным недругам Бернадотта не за что было привлечь его к суду, поскольку за время своего краткосрочного пребывания на этом «доходном» посту он не прикарманил ни… су! Сьейес лично следил за этим¸ но так и не докопался до воровства. Пробыв на этой должности чуть более двух месяцев (с 2 июля по 14 сентября), он подает рапорт об отставке. По мнению большинства биографов маршала, основной причиной ухода Бернадота из военного министерства могли быть интриги, раздирающие Директорию осенью 1799 г. Впрочем, не исключено, что это был тактический ход хитрого беарнца, желавшего таким образом, чтобы его, так сказать, упрашивали остаться в военном ведомстве. Если это так, то Бернадот просчитался: никто не собирался уламывать и умолять его. Отставка была тотчас же принята. Военная пенсия ему не полагалась, поскольку Сьейес так обставил бернадоттовскую отставку, что «генерал Бернадотт якобы попросил уволить его с работы по сокращению штатов».
…Кстати сказать, за время своего очень краткого (повторимся, всего лишь два с половиной месяца!) пребывания на посту военного министра Франции в суровую для отчизны годину, когда непобедимый «русский Марс» уже угрожал границам Франции из северной Италии, а эрцгерцог Карл все настойчивее наседал на Рейне, Жан-Поль-Батист Бернадотт – так любивший красивую фразу и красивую позу (напомним: недаром ведь за свою изящную походку он получил от солдат ехидное прозвище Сержант Красивая Ножка, по-фран. – Sergent Belle-Jambe) – на деле доказывает, что он истинный патриот. В этот момент он – сама кипучая энергия, постоянная распорядительность и несомненный талант организатора. Франция спасена (правда, не им одним, как это он потом стал везде расписывать!) и ждет… возвращения своего главного героя, «корсиканского выскочки» Бонапарта из Египта…
Жан-Поль-Батист не стал «крысятничать и ссучиваться», а уехал с женой и сыном в деревню, продолжив там свое военное самообразование путем чтения книг по военному искусству. Изредка он наведывался в столицу к своему свояку Жозефу Бонапарту (отнюдь не глупому человеку) или его брату Люсьену (самому умному из братьев Наполеона), с которыми у него всегда были хорошие отношения. Встречался он в ту пору и такими знаменитостями, как эпатажная мадам Жермена де Сталь и «уходящий» секс-символ эпохи несравненная красавица мадам Жюли Рекамье, а так же «самое остроумное перо той поры» Рене де Шатобриан.
А потом показалось, что судьба предоставила Бернадотту уникальный шанс подняться на вершину политического Олимпа. Осенью 1799 г. Франция, явно уставшая от многолетних революционных потрясений, усугубленных «грохотом поражений» от «неистового старика Suvaroff», нуждалась в сильной руке – «шпаге-сабле», причем знаменитой и уважаемой народом! Сам Наполеон оставил по этому поводу очень емкое изречение: «Для того чтобы управлять, надо быть военным: ведь лошадью управляют в сапогах и со шпорами». Но не всякий генерал может быть пригоден для… гражданского управления! С падением якобинской диктатуры и вступлением во власть термидорианцев военная диктатура была уже неизбежна. Термидорианцы были карьеристами и собственные интересы (в отличие от якобинцев, все же опиравшихся на народ и выполнявших волю народа) ставили выше интересов Отчизны. Армия нужна была им не только для защиты отечества от внешнего врага, но и для защиты… их самих от врагов внутренних.
