Но если ищешь истину душой —
Полетишь, освобожденный, над горами и морем.
Станешь скалой, из сердца которой
Льется ангельская вода.
Ибо презрел смех и смирил плач.
Ибо если нет источника слез – нет и блага!
Ибо какая польза от садовника,
Если не прольется дождь и не напитает сонный сад.
И как темная грозовая туча, что слышна издалека,
Угрожающе движется к тебе,
А ты чувствуешь страх, а с ним – и присутствие Бога;
Как тьма, отступающая пред восходящим солнцем,
Так и я с радостью и верой в сердце
Спешу к Спасителю
И к вечному псалму:
Ныне питаюсь хлебом слезным
И пью слезы в трехкратной мере!
И я расту, станавлюсь сильнее,
Наполненный спасительным страхом!
Но для всего земного я мертв. И ничего!
Я всегда смотрю на голову аспида
И всегда открываюсь дивному старцу
И невидимой муке.
7
Теперь ты стал всем тем, чем раньше не был,
Недолговечный незнакомец!
Что вечно веселятся праведники,
Грешники же вечно страдают!
Ангельское солнце сияющими лучами
Снимает с травы затвердевшие морозные капли!
И до тебя не доходят волны и ветры,
А ум твой, сердце твое, тело твое
Становятся домом Божьим.
Сион и Иерусалимские стены возрождены!
И вспоминаешь многие грехи.
А память об этом остается с тобой и днем, и ночью.
8
Видел ли ты древнее слово Святого Андрея
Христа ради юродивого?
Который ходил возле колонны Царя Константина —
Блистающий, наподобие пламенного столпа.
Тогда отверзлось, подобно вратам, небо,
И оттуда появились стая ласточек
И белоснежный голубь,
Державший в клюве золотой масличный лист
И опустивший его на голову святого,
Ибо сердце его излучало свет.
На Божий свет на земле, О котором никто не знает
До тех пор, пока не пройдет
Через место древней скинии
До Божьего дома!
До Отца своего, благодарный за то,
Что научил его говорить —
Прости!
9
Это мой знак! И старый шрам тверже камня.
Ни весна, полная соков,
Ни грубая сила ветров,
Ни чудесная смена времен года,
Ни тихая Утренная звезда
Не могут спасти души в лисьих шкурах.
Это тяжелый для меня день,
О, мой любимейший брат!
Когда ты – чужак для самого себя и своих детей,
И не понимаешь слов, которые произносишь.
От этого давит в груди
И земля уходит из-под ног.
Место твоего рождения пусто,
А кров меняют воздушные демоны,
Не признающие имя Его.
Это тяжелый для меня день!
Вот почему я говорю:
Где же эти Божественные светочи за земле?!
В быстром сне, в верхушках деревьев,
В заброшенном гнезде?!
Это мой знак! И старый шрам тверже камня.
Ни весна, полная соков,
Ни грубая сила ветров,
Ни чудесная смена времен года,
Ни тихая Утренная звезда
Не могут спасти души в лисьих шкурах.
Я не боюсь этого часа,
Но дрожу, ужасаясь внутреннему огню.
Плач омывает все, что дышит!
Небо, меняя облик,
Становится свидетелем моего стыда.
Моя душа болит.
Ибо меня мучают в Отчем доме,
Ибо земными межами ограждают владения Отца,
Ибо отнимают малое стадо,
Которое Небесный Глава позвал в свое царство.
Это тяжелый для меня день,
О, мой любимейший брат.
Где теперь незаходящий свет, что струится
Даже тогда, когда пробуждается заря,
Чудесные земные пионы и живые небесные цветы?
И когда, словно древний пророк,
Я услышал Голос, зовущий меня,
Тогда я проговорил:
Молви, Господи! Твой слуга Тебя слышит.
Пусть Твоя речь прольется росой.
Говори, Господи!
Слышит Тебя заблудшее Авраамово семя!
Этой ночью, когда мой голос обрел крылья,
Пусть место нашего рождения станет
Домом молитвы!
Нови-Сад, 1. февраля 2008 г.
