Свет, который есть в тебе - страница 9

– Взрослые и дети.

– Именно. Дети. Их приведут сюда в новогодние праздники. И именно дети – самые взыскательные зрители. Их гораздо меньше интересуют ваши пор де бра и алязгоны. Они смотрят душой и реагируют на душу. Ду-шу, понимаете? Каждое движение должно передавать мысль, чувство. Ноги должны говорить. Руки должны петь.

Софья Фёдоровна встала к Кириллу на место Вики:

– Ручку подняла – и робко выглянула из-за локотка на него. Склонилась в реверансе, головку опустила – и чувствуешь его взгляд на себе, трепещешь вся. Каждый пальчик на руке трепещет.

Ребята наблюдали, как на их глазах вместо пожилой Софьи Фёдоровны появляется юная Маша. Перевоплощение. Волшебство. Саревская показывала и объясняла каждый жест, каждое движение. Вот слегка очерченный арабеск, вот поворот корпуса, вот взгляд. Распахнутые глаза, наклон головы, движение рук.

– Понятно? Сейчас ещё разок с этого места…

И ещё разок… И ещё…

Прошёл ещё час.

– Так, стоп. Вы понимаете, Маша – это реальный персонаж, это живая девочка. А Щелкунчик – это сон, миф. Кирилл, поэтому у него не должно быть ни одного резкого движения. Все переходы, все опускания с полупальцев, все приземления – это всё должно быть немножко в рапиде. Певучие движения, текучие. Нет никаких разделительных линий. Одна линия – она течёт от движения к движению. И это должно быть впереди техники. А теперь попробуйте мне это станцевать.

Прошёл ещё час.

– Спасибо.

Софья Фёдоровна облокотилась о станок и улыбнулась Вике с Кириллом.

– Ребята, вам же даже не надо придумывать любовь. Не надо играть Машу и Принца. Будьте ими. И перечитайте дома сказку.

– Так мы же читали. Рассказали же…

– Ещё раз прочитайте. И поговорите о ней друг с другом. И со мной потом поговорите.

Дверь в зал приоткрылась: на пороге Вика заметила Аллу. Софья Фёдоровна взяла дождавшуюся её наконец сигарету с зажигалкой и вышла.

Премьера «Щелкунчика» в оперном планировалась к Новому году. Времени оставалось всего ничего. Партию Маши репетировали и Вика, и Алла. Вика была в заведомо выигрышном положении: хореографический текст она знала наизусть – выучила его ещё в Перми вместе с Кириллом. Там подготовкой спектакля они занимались с начала выпускного года. Это была их дипломная работа по классу актёрского мастерства. В училище любили этот балет: он позволял выпускникам в полной мере раскрыть свой творческий потенциал и актёрскую индивидуальность. Сейчас пара Градова-Жданов была первым составом, Воробьёва-Степанов – вторым. Вика радовалась: ей подходила партия Маши, но, как и шесть лет назад, её счастье не было полным, и это мешало ей отдаться танцу целиком.

Зато никто не мог отнять радости у Кирилла. Сольная партия в самом начале карьеры открывала радужные перспективы. Да и кто сказал, что он в этом городишке навсегда? Плох тот танцовщик, который не мечтает танцевать в Большом или Кировском. А с такой партнёршей, как Вика Градова, они любые высоты возьмут.

Антон Александров – молодой, красивый и поддатый – собирал чемодан. Жена поставила ультиматум: или он едет в Москву в медицинский центр лечиться от алкоголизма, или она подаёт на развод.

– Хватит. Осточертело. Сил моих больше нет. Видеть тебя не могу.

И впечатала в стол перед его носом билет на самолёт до Москвы. Вместе с вырезкой из газеты, где сообщалось о советско-американском реабилитационном центре. Это было неделю назад.