– Прости, я не расслышал. Повтори, пожалуйста.
– Это всё здо́рово. Ты же не станешь отрицать, что тебе нравится наблюдать за подобными красавицами, и прочими длинноножками, типа Карины.
– Конечно. Ведь даже, когда она не танцует, то ведёт себя как профессиональная женщина.
– Это ты хорошо сказал. От души. Но, бойся! Не этого ищет твой мятущийся дух!
– Это ты тоже хорошо сказал. Скажи же, о великий пророк, чего всё-таки ищет мой мятущийся дух?
Юрий не обращает внимания на Ромкину иронию.
– То, что ты любуешься гармоничными формами – это нормально, – продолжает он, теребя бороду. – Знак формы! Ты наблюдаешь, как они поводят узкими бедрами в танце, как изломанно движется их острый локоток. Тебе особенно сладко в те редкие моменты, когда из-под короткой, в мелкую оборочку, юбки выскальзывает тёмный кружевной ободок чулок. Тебе хочется провести ладонью по этой ножке, погладить колено и исследовать рисунок кружев – это просто здо́рово.
– Красиво излагаешь, чертёнок!
– Спасибо. Так вот, а слыхал ли ты о таком понятии: «мой тип женщины»?
– Не томи. Говори прямо.
– Куда уж прямее, – с полоборота заводится Юрий. – То, что ты видишь – это, безусловно, сильнейшее раздражение зрительного нерва. Только вот за эндорфины отвечают и другие органы! И некоторые из них существенно сильнее.
– А в твою теорию не входят практические опыты с раздражением? Я готов пораздражаться.
– Кончай подкалывать. Я серьёзные вещи тебе говорю. Впрочем, опыт я тебе устрою. Но, попозже.
– Да что ты, Юра, в самом деле? Это я так, привношу в нашу дружескую беседу юмористический элемент. Продолжай!
– То-то! Любовь глазами и любовь, к примеру, объятиями – две совершенно разные вещи. Так же как любовь ушами или, допустим, носом. Для меня, к слову, именно запах женщины, порой играет решающую роль. Причем в почёте естественные, секреторные генетические ароматы, сравнимые с запахом ветра, прибоя, теплой земли или прибитой дождём пыли. Конечно, теперь редкая женщина не глушит их бытовой химией. Но естественный запах есть у каждой!
– Да, я замечал…
– Тактильная любовь особенно остра. Здесь важно качество кожи. Волосики, жирок, определяющий мягкость, читай, податливость форм, гармония косточек.Ну и, наконец, самое важное – анатомическое соответствие. Именно оно определяет комфорт в интимных отношениях! Для меня, например, важно, чтобы мои объятия были сомкнуты, но обязательно наполнены. Чтобы грудь полностью помещалась в ладонь и была не твердой, но и не мягкой как кисель. Чтобы острые косточки бёдер вписывались в мягкие ложбинки внутри моих ответных косточек. Это лишь несколько штрихов. Кроме того, очень важна теплопроводность…
– Так вот зачем изучают в школе законы термодинамики!
– Смейся-смейся. Распределение телесного тепла действительно играет огромную роль. У кого-то холодны кисти рук, а у кого-то кончик носа… У иных – постоянно влажные ладони. Да и вообще, это величайшая наука – управлять контрастом холода и тепла для управления возбуждением! Но даже не это самое главное!
– Опа! Что же может быть главнее самых главных слов? – вновь иронизирует Роман.
– Болевой порог!
– Это ещё к чему? Мы что, приёмчики собираемся отрабатывать?
– Допустим, ты верзила. Она – нежнейшее существо. Ты будешь постоянно делать ей больно, оставлять синяки, просто коснувшись её. В свою очередь, её нежные касания ты не почувствуешь вообще. Другая крайность – ты нежен и деликатен. Она же хочет, чтобы её кусали и шлёпали. При этом естественно сама будет кусаться и царапаться. Твои нежные поглаживания будут её невыносимо скучны.
