Грохот металла. Звон.
Звон в ушах.
Крики.
Вопли.
Запах бензина.
Дверь джипа распахнулась. Катя, пристегнутая на своем заднем сиденье, видела, как Гущин, спотыкаясь, бежит к Ивану Титову.
Потому как тело его лежало там, на асфальте, выгнувшись и одновременно безжизненно распластавшись, так что можно было понять, что…
Вой полицейской сирены…
От удара о грузовик и об асфальт Иван Титов умер на месте.
Глава 7
И еще одна пощечина
Оперативное совещание в Главке по поводу убийства семьи Первомайских началось в полночь. В этом было тоже нечто иррациональное, как показалось Кате. Ей разрешили присутствовать, потому что именно ей приказано было написать новый пресс-релиз для массмедиа с теми выводами, которые будут озвучены на этом совещании.
Присутствовала вся оперативная группа Главка, эксперты, сотрудники Видновского и Одинцовского УВД, кураторы из министерства, прокурор, следователи Следственного комитета.
Полковник Гущин сидел, сгорбившись, в одиночестве. Лицо его было разбито, на левой скуле багровела свежая ссадина.
Кате очень хотелось сесть рядом с ним, сказать хоть что-то ободряющее. Но на официальном совещании в присутствии начальника Главка все сидят по ранжиру. Да Гущин сейчас и сам хотел, чтобы к нему не лезли, оставили его в покое.
Два часа назад они с Катей были в морге Одинцовского района. Туда же из Москвы доставили мать Ивана Титова – Светлану, бывшую домработницу Первомайских. Мать привезли для официального опознания тела сына.
Светлана Титова – седая, полная, крепкая женщина с рабочими руками, крутыми бедрами и полной грудью – не плакала. Катя представила ее в доме Первомайских – классический образ преданной домработницы. Представила в роли свекрови Анаис – а вот с этим все было сложнее. Из многолетней прислуги-приживалки в свекрови? Не тот круг. Иван Титов, возможно, психовал не только из-за нового увлечения Анаис.
Светлана Титова смотрела на тело сына, лежащее на цинковом столе. Ни слезинки в глазах, но по лицу прошла сильная судорога.
– Затравили, – сказала она хрипло. – Затравили насмерть.
– Это был несчастный случай, авария, – тоже хрипло сказал полковник Гущин.
– Затравили, как псы, Ваню моего.
Кате показалось, что Гущин сейчас что-то скажет ей, начнет оправдываться. Но он не успел произнести ни слова. Светлана Титова шагнула к нему и с силой со всего размаха ударила его по лицу. Не пощечина даже – удар натруженным пролетарским кулаком. У нее на пальце было большое серебряное кольцо. Им она рассекла Гущину скулу.
Присутствовавшие при опознании полицейские бросились к ней, схватили. Как же, статья ведь уголовная – нападение на сотрудника полиции при исполнении.
Но под взглядом Гущина они тут же отступили от Титовой.
Гущин повернулся и пошел прочь из прозекторской. Кровь капала на воротник его белой рубашки и лацкан темного костюма. Он ведь оделся в свой лучший костюм – они же на выставку Бэнкси шли, столь модную и продвинутую.
Словно в другой жизни это было…
– Данные пришли из военкомата и медицинские документы на Титова, – сухо известил начальник Главка. – Он был призван в армию, но прослужил всего полгода, и его комиссовали. Причина – черепно-мозговая травма. Обстоятельства ее получения военные нам не озвучили.
– Либо сослуживцы избили, либо контузия боевая, – сказал эксперт. – Кто об этом нам сейчас расскажет. Парень два месяца лежал в госпитале. К последствиям такой травмы как раз и можно отнести его неконтролируемые вспышки агрессии.
