Бренуэлл побегал в саду и теперь вновь изучает гостиную, тычась подергивающимся носом в каждый закуток. Я ставлю телефон на зарядку, открываю «Инстаграм» и рассматриваю странное фото, не обращая внимания на сообщения, в которых спрашивается, что я затеяла. Загружено рано утром в воскресенье. Предположительно, мной. Темное и зернистое, абсолютно не похожее на снимки солнечных субботних завтраков и осенних теней на прогулке с собакой, что я постила раньше. В самом углу фото – я с Мэттом, улыбаемся в телефон, который держим на вытянутой руке. Проматывая вниз, не нахожу больше ничего нового. Бесконечные снимки хамелеонового моря: то серого и сердитого, со сбившимися в кучу мятежными облаками, то синего и сверкающего под ясным голубым небом. Мой любимый, пожалуй, тот, где Мэтт нацарапал на мокром песке палкой, которую нашел Бренуэлл:
Пришлось чуть отойти по темным шуршащим водорослям, чтобы лучше разглядеть эти слова. Ветер трепал мне волосы, от соленой воды щипало глаза. Бренуэлл лаял на ревущие волны и носился на мокрых лапах взад-вперед. Рука Мэтта лежала у меня на талии, моя голова – у него на плече. Я чувствовала себя абсолютно любимой. Абсолютно удовлетворенной. Лучше дня и не придумаешь. Не могу заставить себя удалить аккаунт, но смотреть на старые снимки очень больно, и поэтому с трудом верится, что я выложила еще одно фото. Дважды кликаю и хмурюсь, глядя, как оно разворачивается на весь экран.
Смотреть особенно не на что. На переднем плане что-то серое, переходящее в полную черноту. Справа – прямоугольник, который резко контрастирует с остальным. Надо мной что-то зловеще нависает. Подношу телефон к глазам. По-моему, здание. Что там внутри? Или кто? В животе покалывает страх, проблеск воспоминания. Я ли это фотографировала? И почему выложила с такой загадочной надписью?
Темной ночью творятся темные дела
Неудивительно, что людям любопытно. Отчаянно желая получить разъяснение, звоню Крисси. «Извините, занята – быть феерически классной ужасно утомительно! Вы знаете, что делать». Пытаюсь оставить сообщение, но слышу в ответ, что голосовая почта переполнена. Набираю эсэмэс:
Я нашла свой телефон! Как ты? Все хорошо? Ты сейчас где?
Раздраженная неудачной попыткой, открываю «Фейсбук» и, не обращая внимания на уведомления, ищу Крисси – может, она выложила что-нибудь, что приведет меня к ней. Страница загружается, и я замечаю новую заставку. Раньше это был снимок с барбекю в честь дня рождения Джулс, на котором Джеймс в фартуке с изображением чулок и подвязок на заднем плане переворачивал гамбургеры. На новой заставке красивыми розовыми буквами написано «Выбираю любовь, а не ненависть». Недовольно морщусь, гадая, кого Джулс любит на этой неделе, а потом вдруг вижу на странице кнопку, от которой внутри что-то обрывается.
Мы ведь с ней уже друзья… А согласно «Фейсбуку» – нет. Мотаю вниз. Большинство постов недоступны, но самый последний сделан примерно в то же время, что и мое фото в «Инстаграм». Изображение темного неспокойного моря и цитата:
