– Чтоб ты сдохла, коза нетраханая! Чтоб у тебя задница петухом закричала! Сейчас волосья-то тебе повыдергиваю! – визгливо орала цыганка, наскакивая на толстую, колхозного вида бабищу в белом фартуке.
– Люди, держите воровку! Ах, подлая! Ах, так тебя растак! Что же деется?!
– Как же, удержали, смотри! – Цыганка сделала неприличный жест и, взмахнув юбками, устремилась прочь. Она была права – держать ее никто не собирался. Она только что провернула классический трюк, именуемый ломкой. Протянула тысячную купюру с просьбой разменять, а когда торговка разменяла ей деньги и отдала, неожиданно раздумала и потребовала купюру обратно. В результате несколько сотенных бумажек при возврате испарились.
– Грабю-ють! – заунывно и без особого энтузиазма заорала торговка, не надеясь на помощь. Но помощь неожиданно появилась в виде двоих парней: кавказца в кожаной куртке и русского в камуфляжной пятнистой форме с резиновой дубинкой. Они подхватили под руки цыганку и отвели ее в сторону, что-то негромко втолковывая.
– Подавитесь! – воскликнула цыганка, вытаскивая деньги. – Чтоб вам импотентами стать!
Слово «импотент» она выговаривала тщательно, похоже, оно было новым в ее лексиконе.
На некоторое время тишина была восстановлена. Но вскоре возник очередной очаг напряженности. На этот раз прямо рядом с Андреем, который уже выбрал мясо и теперь присматривался к соленым огурцам.
– Как вам не стыдно? – возмущалась худая очкастая женщина в ярко-зеленом платье. – Ваши весы врут на триста граммов! Я у вас бананы покупала. Дома перевесила на своем безмене – трехсот граммов не хватает!
Женщина была на грани истерики. Вокруг нее толпился народ. Андрей пододвинулся поближе, заинтересовавшись скандалом.
– Мам, ну, пошли. Пошли. – Девочка лет семи дергала женщину за рукав.
– Какие триста грамм?! Женщина, ты что? У меня весы – в редкой аптеке такие есть! Не знаю твоего безмена. Кто такой твой безмен? Почему он моим весам не доверяет? – Толстые губы волосатого горбоносого торговца скривились в злой улыбке.
– Ох, жулики.
– Ты что, бедная, да? Если бедная, на, бери!
Он сгреб в картонной коробочке с деньгами горсть купюр и презрительно бросил их перед женщиной. Денег там было явно больше, чем стоили триста граммов бананов.
– Три шкуры с нас дерут, да еще деньгами кидаются, – всхлипнула женщина, и по щекам ее потекли слезы. – Откуда вы только свалились на нашу голову?
– Что, мало, да? – гадко усмехнулся торговец. – Больше хочешь – пошли ко мне в гостиницу. Доллары дам.
Андрею меньше всего хотелось играть роль благородного защитника сирых и слабых. Но в голове что-то щелкнуло. «Черных надо давить». Вне зависимости от национальности. В глубине души он понимал, что не все кавказцы одинаковы, что среди них много достойных людей, не заслуживающих подобного отношения. Но ничего поделать с собой он уже не мог. Закипел разум возмущенный.
Андрей схватил с весов пластмассовую миску с помидорами и с размаху заехал ею по физиономии толстогубого. От неожиданности тот отступил на два шага, зацепился за табуретку и упал в ящик с помидорами, давя их своей тушей.
– Ах ты… – Он истошно заорал по-азербайджански, насколько Андрей понимал язык. Это были отборнейшие ругательства с упоминанием о сожительстве его матери с ишаком, и о том, что все его предки до седьмого колена сожительствовали с ишаками, и о том, что он сам сожительствует с ишаком, и еще многое другое.
