Еще один источник субъективизма, по словам Крифта и Тачелли, боязнь радикальных перемен. Это страх перед необходимостью обратиться, родиться свыше, посвятить всю свою жизнь Богу и подчинить свою волю Его воле. Субъективизм намного комфортнее, как утроба матери или мечта, как фантазия самовлюбленного эгоиста» (Kreeft, НСА, 381).
Ван Инваген обескураженно рассуждает о том, что некоторые люди отвергают объективность истины:
Самое интересное в связи с объективностью истины – то, что находятся люди, отрицающие ее существование. Можно только удивляться тому, как упорно кто-то может отрицать существование объективной истины. Кое-кто, я уверен, объяснил бы это приблизительно так. Им глубоко претит все, что хоть в какой-то мере может быть им в осуждение. Но конечно же наибольшую неприязнь у них вызывает мысль о том, что Бог есть. Почти так же неприемлема для них и возможность существования объективной вселенной, которой безразлично, что они думают, и которая без их ведома может разоблачить их самые сокровенные убеждения как ложь (van Inwagen, М, 59).
Ясные утверждения христианства представляют собой резкий контраст с туманным и неопределенным языком постмодернистов. Иисус не оставил никаких сомнений в том, что Он есть единственное исцеление для человека и единственная надежда на его примирение с Богом. «Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6). Церковь правильно поняла смысл слов Иисуса. Когда иудейские религиозные лидеры потребовали, чтобы апостол Петр объяснил свои действия, он сказал четко и недвусмысленно: «Да будет известно всем вам и всему народу Израильскому, что именем Иисуса Христа Назорея, Которого вы распяли, Которого Бог воскресил из мертвых, Им поставлен Он перед вами здрав. Он есть камень, пренебреженный вами, зиждущими, но сделавшийся главою угла, и нет ни в ком ином спасения; ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:10–12).
Принимая или отвергая те или иные утверждения, мы не делаем их истинными или ложными. Они остаются истинными или ложными независимо от нашего к ним отношения, нашего мнения или суждения о них (Мортимер Дж. Адлер).
Когда люди начинают взвешивать утверждения христианства, перед ними неизбежно встает необходимость сделать выбор. Иисус Христос есть либо ответ для всех людей, на все времена и во всех местах, либо Он не есть ответ ни для кого, нигде и никогда. Если Его признать только в качестве психологического костыля для некоторых людей, тогда Он перестает быть абсолютно необходимым объектом веры для всех людей. И напротив, если Иисус есть Господь и Бог, тогда этот факт не перестанет быть истиной только потому, что кто-то принимает решение в это не верить.
Питер ван Инваген считает, что «убеждения и утверждения, таким образом, соотносятся с миром так же, как карта соотносится с реальной местностью: карта может отобразить территорию правильно, но если она отражает ее неправильно, тогда это вина карты, но не реальной местности» (van Inwagen, М, 56).
Ван Инваген добавляет пример применения вышесказанного к реальной жизни: «Если ваш друг Альберт реагирует на ваше высказывание такими словами: “Для тебя, может быть, это правда, но для меня – нет”, то его можно понять следующим образом: “Может быть, ты так думаешь, но я так не думаю”» (van Inwagen, М, 56, 57).
