Свинцовые башмачки - страница 10

Линн кивнула.

– Только заклинатели могут появляться там, ибо они вооружены всей необходимой защитой. Это место таит опасности, которые тем страшнее, что каковы они, доподлинно неизвестно. Это могут быть непроходимые болота, которые выглядят как цветущие поляны. Ужасные чудовища, пожирающие людей. Обманы, которые нельзя распознать. Соблазны, которым невозможно противиться. Сейчас я говорю лишь о том, что подсказывает воображение: на самом деле я, как и все остальные, понятия не имею, с чем там можно столкнуться.

Ничейная пустошь – место, где состоялась последняя, решающая битва между силами зла и людьми. Тысячи воинов пали в битве, но и немало врагов было уничтожено. В некоторых источниках пишут, земля была сплошь залита их черной кровью. Из нее-то и выросла цемелла – синий мак, который так интересен господину Маррону. Вернее, его плод – коробочка с семенами.

– То есть мне нужно пойти на Ничейную пустошь? – спросила Линн. – И я найду там этот цветок? Так просто?

– Вовсе нет! – сердито ответила госпожа Фиалка. – Ты слышишь, что я говорю? Это совсем, совсем не просто! Ничейная пустошь – гиблое место, впитавшее кровь проклятых существ, и находиться там страшно. Да и неизвестно, растут ли там еще эти цветы. Старинные рукописи позволяют утверждать, что в первые годы после великой битвы их собирали свободно: были то готовые к риску искатели сокровищ, или вооруженные против морока заклинатели, или же те и другие, я не знаю. Могу сказать лишь одно: со временем растение стало огромной редкостью, а на пустоши столько народу пропало или погибло, что туда перестали ходить. Маррон хитрец, а ты дурочка. Если б все было так легко, он бы отправил на пустошь своих молодчиков или пошел бы сам, чтобы не искушать их, все-таки плод цемеллы имеет огромную ценность. Но он не хочет рисковать ни собой, ни своими людьми, а вот ты подставилась, и послав тебя, он ничего не теряет.

– Спасибо, госпожа Фиалка, – сказала Линн. – Я все поняла. Пожалуйста, дайте мне те же книги, что вы показывали Маррону. Я почитаю и решу, как быть дальше.

– Что ж, – заметила госпожа Фиалка. – От всей души надеюсь, ты решишь правильно. Я понимаю тебя и мне жаль твоих братьев. Но никто не выиграет оттого, что ты будешь рисковать жизнью.

«Это темно-голубой цветок или светло-синий цветок, похожий на мак, – писал Флавий Тециал в «Практиках чудесных исцелений». – Строго говоря, цемеллой именуется растение, но так часто называют только семена – коробочку с порошком угольно-черного цвета. Порошок растворяют в пяти частях родниковой воды, в результате чего получается прозрачный эликсир золотистого цвета с горьковатым запахом и довольно-таки приятным вкусом. Его принимают в чистом виде, либо растворяют в воде и дают больному. Я не располагаю достоверными сведениями о рекомендуемых дозировках. Варидес Пирийский пишет о трех каплях на ложку воды, которые он считает достаточными для затягивания глубокой, но не повредившей жизненно важные органы раны, или снятия тяжелого приступа гемикрании. Для исцеления чумного, также по Варидесу, раствор готовят из равных частей эликсира и воды и принимают по три ложки пять раз в день, и так до полного выздоровления. Дефорен Симон пишет о том, что эликсир из цемеллы возвращает голос немым, поднимает с постели парализованных, делает слепых зрячими и дарит надежду женщинам, отчаявшимся родить здоровых детей. В работах Симона, однако, не найдено никаких точных указаний, что можно толковать двояко: либо эти записи не сохранились, либо можно предположить, что сам Симон никогда не имел дело с эликсиром и пишет о нем с чужого опыта или же на основании слухов и легенд – что снова возвращает нас к сомнениям относительно существования загадочного растения. При этом дошедшие до наших дней подробные описания его все-таки позволяют предположить, что оно по крайней мере существовало когда-то, если и не дожило до наших дней, истребленное жадными до наживы охотниками за сокровищами или же лекарями, стремившимися помочь болящим в час великой нужды».