Свинская история, или Приключения Рюхи и Тапы - страница 15

– Если она тебе свинью подложила, чего ж ты радуешься?

– Да она не сильно подложила и совсем маленькую!

– Тогда понятно, – сказал Михалыч

По облегченному вздоху идущей впереди Липы Волк понял, что и на этот раз выкрутился, и с облегчением запел совсем другую весёлую песню, которая не имела к свиньям никакого отношения.

Чтобы всё поскорей забылось, Липа обернулась и спросила:

– А как рыбу думаешь готовить, Михалыч?

Всю оставшуюся дорогу Волк и Медведь обсуждали способы приготовления рыбы, и больше о свиньях никто уже не вспоминал.

Глава 11

Только теперь, спустя месяц, Сергей понял, как счастливо и беззаботно жил он раньше. После похода на ярмарку его жизнь круто изменилась. Вставать приходилось ни свет, ни заря, потому что Рюха (так назвали поросёнка за непрекращающееся хрю-хрю-хрю) требовал к себе постоянного внимания. Прежде всего пришлось обустраивать его в загоне: найти корыто для воды, принести соломы на подстилку… А к тому, что Поросёнок будет есть за четверых, ни Липа, ни Сергей и вовсе готовы не были. Поначалу Лиса пробовала кормить Рюху тем, что было дома, но после того, как за считанные дни были уничтожены все запасы муки, репы и кислой капусты, стала понятна тщетность этих попыток.

– Сергей, – сказала Липа, – надо срочно выяснить, что едят поросята. Пойди в лес да поспрашивай. И смотри, не говори, что это для поросёнка. Скажи, к Кабану в гости собираемся, не знаем, что ему нравится.

– К Кабану в гости? К Аркашке? Так я у него самого и спрошу!

– Ты в своём уме? Аркадия Гавриловича Аркашкой называть? Это он в молодости тебе приятелем был, а сейчас – важная птица! Высоко взлетел! Говорят, приезжали из города, назначили его председателем какого-то комитета. Так что не вздумай к нему соваться!

Сергей живо представил Кабана, летающего у него над головой, и поёжился.

– Не беспокойся, Липа, сделаю всё как надо, – сказал он и выскочил на улицу.

Липа с сомнением покачала головой и стала собираться к Аисту, который работал врачом в местной поликлинике.Уж он-то наверняка знал, что едят поросята.

Волк, проникшись важностью задания, старался изо всех сил. Он вернулся в избушку Лисы только под вечер, жадно напился воды в сенях и плюхнулся на лавку:

– Так вот, – начал он, отдышавшись, – Крот сказал, что кабаны любят картошку, коренья всякие, белка – жёлуди, грибы и каштаны, кролик – морковку и капусту. А Выдра сказала, что и от рыбы не откажется.

– Стой, хватит! – прервала его Липа. – Этак ты до утра рассказывать будешь. Была я у Аиста, так вот он сказал:свиньи едят всё, что только можно съесть. А ещё Аист сказал, что кормить поросят надо часто и помногу.

Липа не стала повторять речь Аиста “о потребностях растущего организма” и закончила по-простому:

– В общем, он говорил, что надо всё время следить за толщиной, потому что поросята любят, когда они толстые.

– Поросят любят, когда они толстые! – радостно подхватил Сергей и, мечтательно погладив себя по животу, продолжил, – я тоже люблю, когда я толстый! А чем толще будет поросёнок, тем толще буду я!

– Вот видишь, Серёженька, значит, надо нам постараться. Сейчас давай домой, поздно уже, а завтра с утра бери мешок – и жёлуди собирать!

За каких-нибудь две недели Сергей и Липа собрали все жёлуди в округе. Теперь за едой для Рюхи приходилось ходить в дальнюю дубраву за рекой. Занятие это было не из лёгких, и Лиса поручила его Волку, оставив себе хлопоты по дому. Каждое утро Сергей набивал желудями мешок, движением заправского грузчика взваливал его себе на спину и тащил на лисий двор. Только предвкушение рождественского застолья помогало ему переносить тяготы раннего подъёма и непривычной работы. Чтобы сделать наглядным результат своего трудового подвига, он завёл специальную верёвочку, которой тщательно обмерял Рюху не меньше трёх раз на дню. Увеличение Поросёнка в объёме отмечалось на верёвочке новым узелком, коих образовалось вскоре великое множество. Разговоры за вечерним чаем велись теперь только о поросёнке, вдобавок Сергей раздобыл в библиотеке, куда отродясь не засовывал носа, книгу о свиньях и теперь не без основанийсчитал себя заправским свиноводом.