Мне хотелось что-то сказать, но молчание казалось более уместным.
– Извини за этот шум.
– Это из-за того, что ты поздно пришел?
– Это из-за того, что я ломаю жизни, Либби.
– В смысле? Она так говорит?
Хэнк затушил сигарету и снова повернулся ко мне. Его взгляд медленно спустился от моих глаз к пижамной майке, затем шортам, голым ногам, нелепым тапкам с собачьими головами. Мужчина вздохнул, протянул руки, погладил меня по открытым плечам. Притянул к себе и крепко обнял, судорожно вздохнув.
– Уходи, Либби. Беги и не оборачивайся. Пока еще можешь.
Я нахмурилась.
– О чем ты говоришь?
– Это лучшее, что я могу для тебя сделать. Держаться на расстоянии.
– Хэнк, я…
– Пошла вон! – крикнул он, выталкивая меня из объятий.
Я задержалась на пороге балкона на секунду, чтобы бросить полный боли взгляд на соседа. Не сказав ни слова, бросилась прочь.
Всю ночь я не спала. Сидела в кровати, сотрясаясь от мелкой дрожи. Около пяти утра наверху хлопнула дверь, а затем вновь послышалось примирение Хэнка с его женщиной.
Меня будто снова бросили. Он сам пришел просить прощения, сам пригласил на прогулку. И сам меня прогнал. Так грубо. Прикрываясь благими намерениями. У него есть пара, и он мне в любом случае не был нужен как мужчина. Но друг мне точно не помешал бы.
– Ну и черт с тобой, – прошипела я в семь утра, выключая будильник.
В квартире сверху было тихо. У меня не было слез, но тихая обида душила, заставляя раз в несколько минут забывать дышать. Я не понимала, почему этот мужлан так засел в моей голове. Наверное, уже и не пойму. Спустя несколько лет я поняла лишь одно – нужно было прислушаться к его совету. И бежать.
Следующие пару недель мы ходили мимо друг друга, как незнакомцы. Не удостаивали друг друга ни взглядом, ни приветствием. На третью неделю он поздоровался ровным голосом, но я не ответила. Редкий вечер я проводила не под аккомпанемент их ссор.
Еще через неделю курьер доставил мне корзину с цветами. Приложенная карточка просила простить Хэнка. Я вытащила открытку и отнесла букет под его дверь. Он присылал еще подарки, но их ждала та же участь. Не открывая, я оставляла их на пороге соседа.
В супермаркете недалеко от дома я познакомилась с парнем. Его звали Гай. Он был детским хирургом. Очень спокойным, воспитанным, галантным. У нас было несколько чудесных свиданий. В конце одного из них он проводил меня до дома, а я пригласила его на кофе.
Мы поднялись на пятый этаж, и я встала, как вкопанная, увидев, что под моей дверью сидит Хэнк. Босиком, в джинсах, разорванной на плече футболке, с очередным наливающимся синяком на лице.
Я со стоном выдохнула.
– Что ты тут делаешь?
– Ты его знаешь, Либби? – чуть брезгливо спросил хирург.
– Это мой сосед. У него проблемы с женой.
Гай приподнял брови. Хэнк буравил меня взглядом.
– А это еще кто?
Я искренне возмутилась.
– Какое тебе дело?! Иди к себе.
– Можем поговорить?
– Нет. Сейчас я занята.
– Это важно, Либби.
– Кажется, она не хочет с тобой разговаривать, – вступился Гай.
Хэнк медленно поднялся. Его глаза налились кровью. Я шагнула вперед и положила руку ему на грудь.
– Стой. Не нужно. Просто иди к себе.
– Побудь со мной, прошу.
– Нет, – отрезала я.
– Либби? – окликнул Гай.
– Идем, – я взяла хирурга за руку и повела к квартире.
Но Хэнк схватил меня, прижал к стене и поцеловал. В первую секунду я опешила, но потом буквально потерялась в этом поцелуе. Весь мир перестал существовать. Забыв о Гае, о жене Хэнка, о своем бывшем муже, я ответила на поцелуй. Мужчина прижался ко мне всем телом, будто отрезая от внешнего мира, не давая вдохнуть. Это было грубо и горячо. От его поцелуев порой было больно, но мне это даже понравилось. Ведь я приняла это за проявление сильной и страстной натуры.
