– Все хорошо, мам, – ответила я ей, – скажи, а у нас будут походы? В Стамбуле много гор и красивых местностей. Было бы интересно там погулять.
Милеке Ипек посмотрела сквозь меня, думая о чем-то явно другом, и ответила:
– Не знаю. Если останется время, то прогуляемся. А вообще, возьми с собой вот это платье.
Она быстро пробежала взглядом по раскиданным мной вещам на кровати и взяла ту, что лежала на самом краю. Это оказалось ярко-красное платье со сверкающим корсетом. Не помню уже, когда мы его брали, но мама заставляла меня надевать его каждый раз, когда проходила важная встреча. Не удивительно, что и в этот раз его нужно было взять.
– Хорошо, – сказала я маме и потянулась за ним.
Пока складывала платье, соблюдая все правила, мама нашла еще пару десятков вещей, которые мне пришлось запихнуть в свой чемодан. А некоторые вещи, которые положила я до нее, убрать.
– Вот и все, – сказала мне мама, – завтра утром будем выезжать. И хватит тебе ходить по дому в каких-то детских пижамах. Тебе скоро восемнадцать. Пора быть взрослой!
Прежде чем уйти, мама окинула меня брезгливым взглядом, от которого все тело сжалось, будто я была голой.
Мама не любила выбор одежды, который нравился мне. Сейчас на мне был черный топ, пижамные длинные штаны в розовую большую клетку и носки с красными сердечками. Ее же интересовали бархатные пижамы известных брендов, которые иногда бывают неудобные и неприятные.
Мой взор упал на еще открытый чемодан, когда мама ушла. Места в нем уже не было, но я-таки запихнула пару «детских» пижам и носки со всевозможными диснеевскими персонажами.
На следующий день рано утром мой чемодан отнесли в багаж автомобиля. И пока мама давала наставление домоправительнице, а папа общался по телефону в сторонке, я вышла на улицу и посмотрела на дом, а точнее на виллу.
Большое здание, построенное из белого кирпича с колоннами и резными лестницами. Типичная вилла, какие показывают в фильмах. К нему идут в комплекте подстриженные зеленые деревья, яркий газон и большой бассейн на заднем дворе.
Странно, но каждый раз уезжая, я не чувствую, что буду скучать по дому или своей комнате. Как будто это не место с личным пространством, а перевалочная база. Переночевал и пошел дальше. Вот и сейчас. Смотрю на дом, а тепла или ощущения пустоты не чувствую.
Я села в заказной автомобиль и спустя пару минут пришли родители.
– Никто ничего не забыл? – посмотрела мама на нас с папой, после того, как они сели внутрь авто.
Я мотнула головой, а отец продолжил молчать, уставившись в телефон. Чтобы привлечь внимание своего мужа, мама коснулась его руки и спросила еще раз, на что получила резкий ответ «нет». Рука матери одернулась, а отец громко сказал:
– Едем.
Автомобиль тронулся, а на лицо мамы легла тень печали. Она отвернула голову в сторону окна и сжала крепко сжала ручку своей сумочки.
Мне было ее жаль. Она нигде не работала, не гуляла с подругами (потому что не нашла их за все время в России_) и постоянно находилась дома, отчего нуждалась в заботе и внимании. Только папа был весь в делах. И замечать свою жену, как женщину, давно перестал. Ни поцелуев, ни романтики и ни каких-то коротких объятий. Одна только работа.
Неужели и меня это ждало в будущем?
Не желая думать об этом, я тоже взглянула в окно.
На фоне, сквозь здания многоэтажек пробивались солнечные лучи, как прожекторы. А небо было затянуто белыми облаками, грузно нависающими над городом. Люди уже не спали. Автомобили быстро ездили по дорогам и с нетерпением стояли у светофоров. Было видно, что водители считают каждую секунду времени и злятся, если не успевают. В этом суть столицы России.
