Для самого Николаса тяжелейшей проблемой было отсутствие перспектив. Он боялся, что ему всю жизнь придется провести за прилавком магазина пластинок. Это чувство усиливалось по мере того, как Рэйчел подходила к получению степени. Николасу казалось, что она поглядывает на него сверху вниз. Ему казалось, что в Беркли, университетском городе, вообще подавляющее большинство смотрит на него сверху вниз. Это был трудный период для Николаса.
Именно тогда с ним произошло другое паранормальное явление. Он рассказал мне о случившемся на следующий день.
Дело касалось Мехико. Николас никогда не был в Мехико и мало что о нем знал. Поэтому его так поразили красочность и детальность видения: каждый автомобиль, каждое здание, каждый человек на тротуаре или в ресторане были четко очерчены. Перед ним предстал большой современный город, только уличные шумы были несколько приглушены, словно отодвинуты на второй план, на уровень бормотания – ни одного внятного слова. Никто с Николасом не разговаривал; в видении вообще не было конкретных действующих лиц – только машины, рекламные щиты, магазины, рестораны… Так продолжалось часами, в неестественно ярких цветах, словно все было нарисовано акриловыми красками.
Странным было и время, когда произошло видение – днем. Часа в два пополудни (в выходной) Николас вдруг почувствовал сонливость и прилег на диван в гостиной. И началось… Потом он засек время: сон длился восемь часов. Восемь часов осмотра Мехико – и совершенно бесплатно!
– Со мной словно пытался вступить в связь иной разум. Описывал мне непрожитую жизнь, – позднее признался Николас, – жизнь, которую мог бы прожить я, то, что я мог бы испытать.
С этим спорить было нельзя. Его серое существование в Беркли просто требовало подобной отдушины.
– Может, тебе следует переехать в Южную Калифорнию? – предположил я.
– Нет, это был Мехико – столица иностранного государства.
– Ты никогда не думал перебраться в Лос-Анджелес?
– Со мной общался гигантский, мощнейший разум! Через необозримые пучины космоса! С другой звезды!
– Зачем это ему понадобилось?
– Очевидно, он почувствовал мою нужду. Я думаю, он стремится направить мою жизнь к некой великой цели, для меня самого пока еще невообразимой. Я… – Николас смутился и понизил голос. – У меня есть для него имя: Всеобъемлющая Активная Логическая Интеллектуальная Система А. «А» – потому что их может быть много. То, что пыталось вступить со мной в контакт, в полной мере обладает всеми этими характеристиками: огромное, активное, разумное и представляет из себя однородную систему.
– Ты все это понял, увидев Мехико?
– Я почувствовал это, познал интуитивно. Порой я не сплю по ночам, пытаюсь вступить с ним в связь… Должно быть, это результат моих многолетних призывов.
Я обдумал употребленное им слово «призыв» и понял, что мой друг имел в виду молитву. Он молился, хотя слово «молитва» не произнес бы ни за что на свете.
Позже выяснилось, что у него были и другие контакты с так называемым ВАЛИСом: один и тот же часто повторяющийся сон, в котором к глазам Николаса подносили тяжелые фолианты, чем-то напоминающие первые издания Библии. Он неизменно пытался прочесть, что там написано, однако безуспешно; к утру все забывалось. Хотя не исключено, что подсознательно он впитал очень много. Из слов Николаса складывалось впечатление, что во сне с ним проводили ускоренный курс обучения. Чему – ни он, ни я сказать не могли.
