Здесь жизнь кипит до самого утра, именно трасса кольцевых гонок самая популярная, и каждый здесь находит то, от чего получает ни с чем не сравнимый кайф – ставки, гонки или просто присутствие, чтобы окунуться в этот мир. И болельщики, и гонщики приходят сюда не только за деньгами, но и за порцией адреналина и острых ощущений.
Паркуемся с Тёмой в зоне для кольцевых автогонок на свободных местах, которых осталось не так много, и выходим из машин.
– Какие по счёту? – спрашиваю у Тёмы, а сама осматриваю парковку. Интересно, мажор тут?
– Десятый заезд, – он вскидывает руку с часами. – Минут сорок у нас ещё есть.
– Хорошо, – коротко кивнув, продолжаю пялиться на припаркованные автомобили.
– Кого высматриваешь? Сводного своего? – Артём прислоняется к “Супре”. – Явно не Алиева, его и свиту уже было бы видно и слышно.
– Тём, не душни, – морщусь, взглянув на друга. – Я родителям сказала, что гулять с ним пошла. Надо предупредить.
– Смотри, Кирюха, – прищурившись, смотрит на меня внимательно. – Влюбишься и останешься с разбитым сердцем.
– Вот ещё, – фыркнув, скрещиваю руки на груди. – В таких не влюбляются адекватные девушки. А я очень даже адекватная, – поднимаю указательный палец вверх. – Или ты не согласен?
– В твоей адекватности я не сомневаюсь, но, как говорится, раз в год и палка стреляет…
– Не начинай, – закатываю глаза на его философские изречения. – Не будет этого никогда. Лучше скажи, ты ставку сделал?
– Конечно! – удивлённо восклицает. – Обижаешь, Кирюха. Причём большую, так что давай, сконцентрируйся на победе. Ставок будет много, спонсоры тоже участвуют. Я же говорю, ваше противостояние это уже сама по себе реклама, и все в предвкушении.
– Главное – не допустить ошибки, – бормочу, уставившись себе под ноги.
– Эй, – Артём подходит ближе. – Откуда такое настроение, Кирюха? – берёт меня за подбородок. – Отставить, – жёстко произносит, смотря мне в глаза. Ты дочь своего отца, так покажи им всем, что стоишь фамилии Сейнер. Пусть засунут языки в жопу и больше не смеют сомневаться в тебе.
– Спасибо, Тём, – обнимаю парня. – За поддержку и веру в меня.
– Вы посмотрите, какие нежности, – самый ненавистный голос во всей вселенной. – Тебя уже утешают? Правильно, готовься проиграть. Платочек дать, Кирочка?
Ильдар Алиев. Единственный человек, постоянно подчёркивающий мою принадлежность к женскому полу.
Разрываю объятья и медленно поворачиваюсь в сторону этого мудака, стоящего в окружении чётырёх парней – постоянной свиты, везде следующей за Алиевым, пока он спонсирует все их развлечения.
– А у тебя он есть? Ах да, у папенькиных сыночков целый запас в бардачке – подтирать сопли после проигрыша, – кривлю губы в улыбке. – Оставь себе, они тебе пригодятся.
– Сука, я тебя урою, – подаётся вперёд, но Тёма встаёт передо мной, закрывая от этого мажора недоделанного.
– Ты даже в словесной перепалке ей уступаешь, Алиев.
– Молния, а ты всё в пажах у этой замороженной ходишь? Не надоело? – окидывает нас презрительным взглядом.
– Это дружба, хотя, тебе такое понятие незнакомо, кретин, – сквозь зубы произносит Артём. – У тебя же только шестёрки, а как жареным запахнет, один останешься, тогда посмотрим, как разговаривать будешь.
– Тём, не надо, – дотрагиваюсь до локтя друга. – Это ничтожество того не стоит.
– Готовься глотать пыль из-под моих колёс, Кирочка, – ухмыляется Ильдар. – Потом могу тебя утешить разочек, – делает пошлое движение бёдрами, и парни, стоящие рядом, громко ржут.
