– Ребята, тишина, – мягко просит она, собравшись с силами. – Я ваша новая классная руководительница. Меня зовут Анна Юрьевна. Надеюсь, мы в спокойствии проведем оставшиеся пару месяцев обучения и… – тут ее прерывает тот самый парнишка, поднимая руку. – Да… – скользит взглядом по журналу. – Савельев?
– Куда подевалась Лидия Михайловна? – как-то грубо вопрошает он..
– Ушла на пенсию, – щурит глаза Анна Юрьевна и тут же захлопывает журнал.
Не понимаю почему, но Лекс некультурно начинает ржать. Громко, а голос, отчего добрая половина класса невольно поддается его настроению, начиная давить улыбки.
– Что-то не так, Соколов? – тут уже строго взгляда удостаивается и мой братец. – Удивлены? О Вас я наслышана.
– Тогда Вы знаете, что не сможете ничего сказать против, – нахально произносит он, не моргнув и глазом. А следом тянется к девчонке сидящей впереди него и звучно дёргает за лямку лифчика той.
Народ вновь смеётся, одноклассница, казавшаяся яркой красоткой на фоне всех остальных довольно жмурится, ведя плечиком.
А вот Анна Юрьевна лишь прикрывает глаза на эти действия, вызывая во мне волну негодования.
Неужели, она действительно оставит такое поведение… безнаказанным?
– Сегодня у нас запланирована пересадка, – твердо произносит учительница и осаждает нарастающий шум в классе. – Это не обсуждается. Староста, озвучьте список.
Алиса, за все это время не выдававшая и звука, как и я, виноватым взглядом обводит одноклассников и поднимается с места, чтобы сделать свое дело.
А мне становится противно. От того, что новенькая классрук решила сбросить всю ответственность осуждения одноклассниками на беззащитную девчонку. Пусть и старосту. В чем была сложность зачитать список самостоятельно?
– Румянцева и Соколов первая парта второй ряд, – я дергаюсь с места, когда мягкий голос Алисы называет мою фамилию.
Но возникать не спешу. Уже понимаю, что спорить бесполезно.
– Анна Юрьевна, я против, – тянет руку Лекс и, не дожидаясь разрешения, высказывает мнение, что разделяем мы оба.
– Причина? – сухо интересуется учительница.
– У меня дальнозоркость. Вблизи нихрена не вижу, – выдает глупую отмазку парень, явно намеревавшийся провести остатки учебного года на задних партах.
– Зато прекрасно слышишь, – в ответ выдвигает свою теорию Анна Юрьевна, отказываясь принимать аргументацию моего братца. – Живо бери свои вещи и пересаживайся. Все недовольства прошу высказывать директору. Лично.
– Супер, – кривится Лекс и почему-то одаривает хмуростью своего друга.
– Есть возражения? – тут уже на лице учительницы появляется лукавая усмешка.
– О, нет, Анна Юрьевна, какие возражения. На языке один только мат.
Я аж осела от его заявления. Разве можно быть настолько… грубым? Села я, разумеется, на озвученное место, занимая место ближе к столу учительницы.
– Надеюсь, тебе хватит ума его не озвучивать, – только и отвечает та, наконец, одарив вниманием и меня. И мне отчего-то показалось, что в ее взгляде было сочувствие. Интересно, с чего бы вдруг?
Лекс было хотел что-то высказать ещё, но его осадил его дружок, что-то шепнув на ухо. Отчего Соколов лишь разулыбался и смело пошел навстречу ко мне. К счастью, мою личность по-прежнему игнорировали, потому что все внимание одноклассников приклеилось к учительнице.
– Алиса, продолжай.
– Савельев, первый ряд первая парта, – со вздохом выполняет порученное блондинка.
