― Это правда важно?
― И мое не интересно?
― Вообще нет.
Хм. А вот это обидно.
― И часто ты сигаешь к мужикам в тачку, не имея намерения знакомиться?
― Да каждый день. Это у меня такое хобби. Девушки ведь имеют право на маленьких тараканчиков, верно?
Ага. У кого маленьких, а у кого мутировавших монстров.
― Садись, отвезу тебя... где ты там живешь.
― Не хочу. Я там, где должна.
Там, это где? В квартале Красных Фонарей? Потому что именно туда она и направляется. Отблески фонарных огней и алых неоновых вывесок уже совсем близко. Играют с бликами на воде, окрашивая канал причудливыми узорами.
― На улице проституток? Рабочая смена начинается?
― Я похожа на проститутку?
― Давай я не буду отвечать на этот вопрос? Ответ может тебе не понравиться.
― Не отвечай. Твое мнение меня все равно не интересует. Но за комплимент спасибо. Счастливо, ― ехидно машет та мне на прощание, а я вынужденно торможу. Дальше все: зона исключительно для пешеходов и велосипедистов.
«За комплимент спасибо».
Ей лестно, что ее сравнили со шлюхой?Точно чумичка.Которая стремительно скрывается из вида, потому что на набережной в это время просто огромные толпы. Не только туристов, но и местных. Затеряться среди них как раз плюнуть.
Не знаю, что ведет мной: физиология или задетое эго, но снова отъезжаю назад, теряясь в узких улочках и ища парковочную зону с внутренней стороны дворов налепленных впритык друг к другу зданий.
Нахожу. И на свой страх и риск оставляю там крошку. Все-таки Амстердам знаменит не только легализированием продажной любви и шмали, но и уровнем преступности. Грабят зевак по ночам и тырят велики здесь стабильно. С элитными машинами сложнее: их сбывать тяжелее, но и ими не брезгуют.
Возвращаюсь к главной дороге и блуждая по Де Валлен ― сердцу квартала, включаюсь в игру «найди меня, если сможешь».
Тот еще квест, ведь здешний квартал ― это едва ли не целый город площадью более шести тысяч квадратных метров. Наполненный стеклянными витринами с женскими силуэтами, барами, сексшопами и музеями.
И как в многолюдном стоге разврата, похоти и порока, воняющего марихуаной, прикажете найти всего одну, пусть и приметную внешне, но все же маленькую иголку?
Почти нереально.
8. Глава шестая. Телоразвратитель
POV КРЕСТОВСКИЙ
Чего-чего?
ПЕРВЫЙ? ОН!?? У НЕЕ!?
Так. Я опять охренел и не могу выхренеть обратно.
НО… КАКОГО НАХРЕН ХРЕНА?!
А Скворцова-то, Скворцова...
Поглядите только на нее! Щеки зарумянились, глазки заблестели, ядовитые зубки спрятались. Вся такая милый одуванчик. Смотрит на Шмеля и краснеет, аки школьница.
― Ммм, ― мычу сквозь стиснутые зубы, потому что если открою рот, наружу полезет мат. Очень хочется схватить Карину за шиворот, затолкать обратно в тачку и увезти домой. Потому что мне нихрена не нравится то, как Шмель на нее глазеет!!
КАКОГО ХРЕНА ОН НА НЕЕ ГЛАЗЕЕТ?!
Достаю из кармана пачку сигарет и закуриваю. Чтоб руки занять, а то слишком чешутся.
― Прикольно. А у меня вот первой была соседка по парте. Помнится, прямо на дискотеке, в кладовой актового зала ее и распаковал.
Зачем я это говорю? Да просто чтоб возникшую паузу закрыть.
― Зная тебя, удивлена, что это была соседка по парте, а не училка математики, ― усмехается Карина.
― Училку я потом приласкал. В универе. И не по матану, а по химии.
― Мое предложение провериться у венеролога все еще в силе. И к психиатру сходи, а то у тебя нездоровая какая-то тяга совать во все, что движется.
