А вечером…
Снова он! Я и представить не могла, что
мама решила выйти замуж за отца этого
мерзавца.
Демон. Исчадье
Ада.
— Передай,
пожалуйста, соль, сестра.
Никита
наклоняется ко мне, а на его губах играет
улыбочка, которая не предвещает ничего
хорошего.
Снова
нестерпимо хочется плеснуть ему
что-нибудь в лицо, но на этот раз мне
хватает сил сохранить спокойствие.
— Не выведешь
ты меня, даже не пытайся, — шепчу,
передавая ему солонку.
Мои губы тоже
растягиваются в фальшивой улыбке.
Находиться за одним столом с новой
семьёй — некомфортно. Слишком много
впечатлений за один день. К таким
изменениям я не готова. Мне нужно умыться,
а лучше — застрелиться. Мама не говорила,
что у её мужчины такой ужасный сын.
Интересно, это Никита — прогнившее
яблоко или он похож на отца? Бросаю
задумчивый взгляд на Олега: я знаю его
почти год, и не замечала в нём ничего
плохого. Но с воспитанием сына явно не
справился. Теперь я понимаю, почему Олег
не знакомил нас раньше.
Ужин наконец
заканчивается, и я убегаю в комнату,
которую мне отвели. Если бы не Никита,
я даже порадовалась переезду — всё-таки
раньше мне не приходилось жить в таком
доме. Просторная светлая комната,
обставленная со вкусом — видна рука
хорошего дизайнера. Широкая кровать,
личная гардеробная, в которую мне,
правда, пока особо нечего развешивать.
Жаль, нет личной ванной.
Умывшись, я
открываю дверь и сталкиваюсь лицом к
лицу с Никитой.
— Ну, делись,
сталкерша, какие у тебя планы? — Он не
позовляет мне выйти.
Мне же не
хватит сил, чтобы сдвинуть его с места.
— Ты о чём?
— хмурюсь я.
— О наших
предках, — цедит он. — Лично я не в
восторге от предстоящей свадьбы. Мне
показалось, что и ты тоже. Или наоборот,
— недобро усмехается он, — благословляешь
мамочку на брак?
Наверное,
если бы его голос не был пропитан
презрением и ядом, я попробовала нормально
с ним поговорить. Но его откровенное
пренебрежение бесит.
— Я не обязана
с тобой разговаривать. Поэтому… —
складываю руки перед собой, — дай мне
пройти. Если ты не отойдёшь, я закричу.
Никита в
ответ смеётся, не сдвинувшись ни на
миллиметр.
— Ты просто
невыносимый, — завожусь я. — Теперь я
понимаю, почему Олег тебя никому не
показывает! Такое хамло должно дома
сидеть.
— Зато ты
прям сама вежливость, — ухмыляется этот
придурок. — По тебе и не скажешь, что ты
у нас мисс Язва. — Он медленно скользит
по мне тяжёлым взглядом. — Больше на
монашку похожа.
Неожиданно
он протягивает ко мне руку и подцепляет
цепочку, выглядывающую из-под ворота
рубашки.
Я сразу бью
его по пальцам, не позволяя до конца
вытянуть её наружу. Никита одёргивает
руку, а я прячу цепочку обратно. Сразу
становится немного спокойнее.
— Ты ведёшь
себя, как ребёнок, — возвращаюсь я к
нашему разговору, пусть и без особого
желания. — Родители сами решат, что им
делать. А мы... Я тебе не нравлюсь, ты мне
тоже. Можем просто не общаться.
Мне очень
хочется, чтобы он принял моё предложение.
Но моя надежда разбивается о его вопрос:
— То есть ты
хочешь здесь жить?
Моя мирная
инициатива провалилась.
Не тороплюсь
с ответом на вопрос. Потому что на самом
деле меня не особо спрашивали. Мама
попросила меня переехать вместе с ней,
и я понимала, что отказ — не то, что она
хотела услышать. Да я бы и не смогла
отказать. С появлением в её жизни Олега
она наконец стала прежней — весёлой и
счастливой. И если она нуждается во мне
в такой волнительный момент, как переезд
и свадьба, я её поддержу.
