В доме тихо.
Надеюсь, Никита или куда-то ушёл, или
уже спит, и больше не станет мне докучать.
Прихватив полотенце и свежее бельё, иду
в ванную. Сначала принимаю душ,
предварительно замочив блузку. Но очень
скоро убеждаюсь, что избавиться от пятна
мне не по силам. Мокрая блузка в моих
руках выглядит как тряпка для пола в
этом роскошном доме.
— Просто
отлично! — Со злостью швыряю её обратно
в раковину.
Раздавшийся
шорох позади меня заставляет резко
обернуться. В дверном проёме стоит
Никита. Я по привычке не заперла дверь.
Мы много лет жили с мамой вдвоём, и мне
не нужно было защищать свои границы с
помощью замков.
— Зачем ты
это делаешь? — подойдя ближе, спрашивает
Никита.
На его лице
отчётливо видны брезгливость и искреннее
недоумение.
— Пытаюсь
спасти свою одежду! — рявкаю громче,
чем нужно.
Он стоит
передо мной в одним домашних штанах, а
я перед ним, закутанная в полотенце. И
пусть под ним на мне есть бельё —
уверенности в себе это не прибавляет.
Я поспешно отвожу взгляд от его голой
груди, надеясь, что не покраснею.
— Выбрось
каку, — усмехается Никита.
Потом скользит
по мне заинтересованным взглядом, под
которым мне одновременно становится
неуютно и жарко.
— Пошли,
сталкерша.
— Никуда я
с тобой не пойду!
— Не съем я
тебя, успокойся. Смотреть на твои потуги
больно.
Он хватает
меня за запястье, не обращая внимания
на то, что с моих рук капает вода. И тянет
за собой, пока мы не оказываемся в его
комнате. Я остаюсь стоять у двери, а он
направляется к шкафу. Быстро осматриваюсь
по сторонам, отмечая, что в комнате царит
почти идеальный порядок. Обращаю внимание
на полку с кубками и медалями — я не
вижу за что именно они получены, но их
количество впечатляет.
— Так, что у
нас тут... — бормочет Никита, и я
оборачиваюсь в его сторону.
Он роется в
шкафу, заполненного таким количеством
одежды, что при желании можно было бы
открыть полноценный магазин.
— Вот, держи.
Я сегодня добрый.
И протягивает
мне платье. Красивое, спору нет, и первая
моя реакция — взять его, но я мысленно
себя одёргиваю.
— Кто это
носил? Одна из твоих девушек?
Отчего-то я
уверена, что в отношениях он непостоянен.
И уж точно мне не нужны ни подачка, ни
забытая кем-то вещь.
— Оставила
на память, — ухмыляется он. — Пару раз
надела, для тебя в самый раз.
Я понимаю,
что он откровенно надо мной издевается,
пытаясь унизить. Но больше я не доставлю
ему такого удовольствия — не позволю
себя задеть.
— Мне не
нужны чужие шмотки. Особенно тех, кто
был в твоей постели.
Никита бросает
платье на пол и медленно идёт ко мне.
Только невероятным усилием воли я не
позволяю себе трусливо убежать из его
комнаты. Он может строить из себя кого
угодно, но родители дома, и он точно
ничего мне не сделает.
— Завидуешь?
— Он так неожиданно переходит почти на
шёпот, что я теряюсь, позволяя снова
взять себя за руку. — Ты только скажи,
и я освобожу для тебя местечко в своей
постели.
Он кладёт
мою ладонь себе на живот и ведёт ниже —
к резинке домашних спортивных штанов.
— Урод!
Я пытаюсь
вырвать руку, но он не позволяет, заставляя
меня прикоснуться к своему паху. И я в
полной мере ощущаю его возбуждение.
— Ты же
понимаешь, что родственниками мы не
станем. Я постараюсь.
Он наконец
отпускает меня, и я буквально отпрыгиваю
назад. На его губах появляется довольная
улыбка. Я же стараюсь выровнять сбившееся
дыхание и успокоить бешено бьющееся
сердце.
