— Адам, бро, забей, это всего лишь шутка была, ты чё…
— Шутка неудачная. Ты взял моё без спроса, а значит своровал.
— Прикалываешься! Это разве твоё бы…
Замахивается.
Я слышу глухой удар, стон и жуткий хруст.
Господи, почти взвизгиваю в голос, но успеваю зажать рот ладонью. Быстро отворачиваюсь, чувствуя, как сердце выскакивает из груди. Ноги пускаются в бег сами по себе. Я задыхаюсь от ужаса! Ненавижу насилие…
Сейчас я увидела Боярского на пике своей ярости.
Теперь не буду спать по ночам...
***
Я немного отошла после сегодняшнего “весёлого утра”. Когда пришла домой, легла в кровать и отключилась. Проспала почти три часа. Проснувшись, почувствовала необычный прилив сил.
Всё. Я успокоилась.
Разбитости внутри больше нет.
Теперь там вдруг полыхнула ярость!
Так, что мне захотелось как следует врезать подонку!
Надеюсь, Адам уже вернулся.
Зарядившись боевым настроем, сжав руки в кулаки, я решительно вломилась в его комнату.
Без стука!
А что, ему же можно копаться в моём ящике с бельём?
Вот и я стучать не намерена.
Со всей силы толкнула дверь кулаком, и… застыла посреди комнаты.
Мот зрачки расширяются, когда я вижу… мать моя женщина! Удивительную картину.
Адам стоит посреди комнаты и прямо при мне набрасывает полотенце на бёдра. Я успеваю увидеть его упругий, аппетитный зад и покрыться алыми пятнами смущения.
Он только что вышел из душа. Волосы влажные, растрепанные. По гладкому, очерченному впечатляющими мускулами телу, стекают капли воды. И запах в комнате стоит невероятный… Мужской какой-то гель для душа со вкусом океанской свежести.
— Я… я-я-я-я...
Он наверно меня сейчас убьёт. Как мошкару по стенке размажет, прихлопнув своим кулачищем.
Я уже забыла, что хотела сказать!
Таращусь на него, задыхаясь, а он весь напрягается, глядя на меня в упор.
Господи, как же горяч…
Как горяч и хорош собой этот проклятый засранец!
За роскошной внешностью нередко прячется сущее зло.
Вдалбливаю себе, чтобы опять не поплыть мозгами.
Лучше вообще зажмуриться.
Отвожу взгляд в сторону, усилием воли напоминая, для чего я здесь!
Врезать.
Да!
Я собиралась врезать омерзительному подонку!
А вообще он должен был прихлопнуть меня на месте, без лишних слов. Я ведь вломилась на частную, очень, очень запретную территорию.
Но Адам, на удивление, выглядит невозмутимо. Спокойный, как удав. Смотрит на меня лениво, склонив голову на бок, будто ждёт представления.
Может он опять… эм… подрочил.
Поэтому такой спокойный.
Когда мужчина опустошает яички, ведёт себя как насытившийся удав.
Там скапливается вся агрессия… Которую нужно регулярно опорожнять.
НИКА!
Да что за чушь ты несешь?!
Вот у меня всегда так, стоит только увидеть ненавистного будущего сводного братца, особенно полуголого, то всё… мозги напрочь отшибает. В голове какой-то ураган мыслей, такая каша, что ужас! Все потому, что это он так на меня влияет.
О, Господи!
— Чего тебе? — скрещивает руки на груди. — Ты пьяная? Или жить надоело?
Пафосная интонация немного меня охладила, так что я резко рванула в наступление!
Главное не смотреть ниже…
Кажется, словно дурацкое полотенце держится на соплях на его упругих бёдрах.
— Ты как посмел! Ты… ты опять меня унизил перед всей группой! Какого черта ты украл мои трусики?!
Молчит.
Делает такое лицо, ну как обычно, будто ему плевать, и вообще скучно со мной тут о ерунде всякой трепаться.
Меня это выбесило.
Очень сильно.
Рванула вперёд, замахнулась, чтобы врезать как следует по напыщенно роже подонка, но…
