Этот довод всегда позволял прогнать любого, кто оказывался рядом. Железобетонный с другими, с братом он не сработал. Мужчина поднес к моему лицу металлический лоток, напомнивший о произошедшем в кабинете.
— Смол действительно доктор?
— Да.
— Какая у него специализация? — Что-то казалось неправильным.
— Док у нас многопрофильный…
— Официально я ветеринар, — пояснил Смол, садясь на стул в нескольких шагах от дивана. — Подтверждать специализацию по своей основной профессии я не стал. Но ко мне часто попадают… пациенты-люди.
— Мне нужно уйти. — Решительно отодвинув руку брата, я поднялась. — Не хочу иметь дело с чем-то незаконным.
— Мы не поговорили.
— И совершенно точно не стану обсуждать с кем-то из вас…
— Что? — Вери, как терьер, ухватился за мою оговорку. — Что ты скрываешь от меня, Тами?
— Отстань.
Он встал на моем пути и крестил руки на груди, всем видом показывая, что не отступит.
— Кто ты мне, чтобы лезть в душу? Где ты был, когда я нуждалась в помощи?
— Кто тебя обидел?
— Жизнь, — усмехнулась жестко, — мозгами обидела. Видимо, мои родители знали, что я родилась уродом и надо от такого избавиться. Знаешь, я ведь даже винить их не могу в этом.
— Держи. — Смол протянул мне стакан, и я решила обижаться после, а сначала выпить воды. — Никто тебя не удерживает, котенок.
Обращение меня слегка коробило. Так меня называют чаще, чем хотелось бы. Только Софи произносила это прозвище настолько ласково, что я млела. Ну, и Вери, если быть откровенной, использовал его с особой теплотой. Может, мне это просто казалось.
— Не называй меня так, — проворчала, возвращая стакан. — Я тебе не питомец.
— Конечно. — Доктор занял место брата и наклонился, разглядывая мои глаза. — Не двоится?
— Нет.
— Тошнит? Кружится голова?
Я послушно отвечала на вопросы, понимая, что пока мужчина не оценит мое состояние, мне не уйти. Осмотр не затянулся. Забыть о присутствии Вери не удавалось. Прямо кожей ощущала нарастающее недовольство.
— Стоило еще вчера обратиться к врачу, — не смолчал он.
— Вчера мне не было плохо.
— Но ты знаешь симптомы, — прозвучало обвинением.
Мне нечем было ответить, и я лишь пожала плечами. И тут же скривилась от неприятного ощущения… Вери среагировал мгновенно и держал мои волосы, пока вода покидала желудок. От отвращения к самой себе и стыда я закрылась ладонями и отвернулась.
— Ну, ты чего? — Бережно вытерев мой подбородок, мужчина протянул мне рулон бумажных полотенец.
— Это так… так…
— Тами, тебя тошнило после выпускного, и я там был.
— Обязательно напоминать? — Обиженно фыркнула.
Теплая ладонь гладила меня по волосам, и я не удержалась и позволила себе самую большую слабость – прижалась к сводному брату и всхлипнула в его мягкую футболку.
— Тебе нужна помощь, милая.
— Знаю.
— Ты ведь не станешь заставлять меня быть плохим? Не хочу тебя принуждать. Не хочу, чтобы ты меня ненавидела. Это не то, чего я хочу.
— А чего ты хочешь? — Я совсем обнаглела и забралась к нему на колени.
— Тами… — выдохнул он и стиснул меня в объятьях.
Мне показалось, что в его груди громыхает молот, но через мгновенье я услышала голос Смола:
— Если никто не возражает, я бы поставил пару уколов своей пациентке.
Прозвучало очень настороженно. Видимо от меня ждали сопротивления и истерик, но доктор смотрел на Вери, не на меня.
— Можно… — начала я.
— Сам сделаю, — перебил меня брат и ссадил меня на диван.
Отчего-то он избегал смотреть мне в глаза. И я решила опустить лицо, чтобы не смущать его пристальным вниманием. То, что он справится с инъекциями, не сомневалась и подложила под локоть подушку.
