Не стоит задавать вселенной такие глобальные вопросы. Она может ответить, и не факт, что ответ придется вам по вкусу. Порог скрипнул, брякнули ключи, и входная дверь отворилась. Я села на стул, сложила руки на столешнице и опустила на них голову. Будь я немного более здоровой, сбежала бы наверх. Но «бежать» и «я» оказались на разных полюсах действительности.
— Долго же ты спишь, — жизнерадостно воскликнул Вери. — Я успел даже на пробежку сгонять. Тут парк обустроили неподалеку и…
— Не будь таким активным, — попросила я.
— Что не так?
— Ты меня бесишь.
— Тами, ты не первая… — Голос оборвался многозначительным «хм-м-м», и я заставила себя поднять голову. Увидеть выражение лица, сопровождающее это «хм-м-м», хотелось очень.
Вери хмурился, оглядывая композицию из сидящей за столом меня.
— Ну, давай, глумись над беззащитным телом. — Я подперла кулаком подбородок.
— Мне кажется или эта пижама из школьных времен?
— Тебе не кажется. — Я скривилась и тут же пояснила: — Мои вещи потерялись при переезде.
— И?
— На выход я кое-что прикупила, а вот дома…
— У тебя с финансами плохо?
И вот вроде он не сказал ничего обидного, просто спросил. Но стало так горько и стыдно, будто меня поймали на чем-то недостойном.
— У меня… нормально, — промямлила и совсем стушевалась под пристальным карим взглядом. — Компания обещала найти мой контейнер. Ну, а если нет, то выплатят компенсацию.
— Ты могла бы обратиться за помощью ко мне.
— Я не бедствую.
— А это? — Он кивнул в сторону комода, на котором лежала пачка неоплаченных счетов. Внушительная.
— У меня был плохой месяц.
— Полгода, Тами. Полгода ты не платишь по счетам.
— Эту проблему я решу.
— К чему это ребячество? Я бы помог, если знал…
— Мне не надо помогать! — сорвалась я. — Ты забыл, что я уже взрослая и не нуждаюсь в воспитании?
— Тами…
— Твои нотации унизительны.
— Я лишь пытаюсь…
— Не нужно пытаться! Просто уважай мои границы. — Сложно выглядеть уверенной и независимой в фланелевой пижаме с кроличьим хвостиком на копчике. Но я попыталась. Для усиления эффекта скрестила руки на груди и поджала губы.
Мне не стоило смотреть на него. В обтягивающей влажной после пробежки футболке и шортах, с растрепанными волосами и белесым шрамом на шее, которого раньше не было, он выглядел почти богом. Перед таким хотелось преклонить колени, попробовать на вкус, лизнуть...
— Тами, — вырвал меня из фантазий брат, — я не хотел тебя обидеть.
— Не сомневаюсь.
Любопытство взяло свое, и я открыла контейнер-кастрюльку.
— Суп?
— Том-янг, — подтвердил брат с готовностью. — Я заказал его рано утром. Мне всегда помогает с похмелья.
— Я не пила.
— Или когда я болею, — примиряюще продолжил Вери.
— А тут? — Из стакана поднимался пар и аромат трав.
— Тебе нужно это выпить. — Вери усадил меня на стул. — Поверь, чудесное средство, ставит на ноги даже после долгой болезни. Ты выглядишь…
— Хреново. И знаю об этом.
Его забота оказалась неожиданно приятной, ароматы удивительно вкусные, а я вдруг поняла, что голодна. Очень. Плюнув на то, что подумает Вери, взяла ложку и принялась есть.
Напиток был горьковатым, со вкусом сливок и пряностей. Странный.
— Ты должен добыть рецепт, — пробормотала с набитым ртом. — Это нереальная вещь.
— Рецепт мой собственный.
— Значит, я тебя буду пытать. — Указала на него кусочком булочки. — Ты мне все расскажешь.
— Звучит жутковато.
— Так и задумывалось.
Мы оба засмеялись. Точнее, смеялся Вери, а я похрюкивала, пытаясь проглотить питье и булку. Хлопнув меня между лопаток, брат прошел к окну.
