Желудок скручивает в узел.
Мой взгляд возвращается к шкафу и вещам, которые валяются на полу.
Недавний страх испарился. Чувство безысходности теперь становилось похожим на злость и ярость.
Все уже собрались?
Она меня встретит?
Привезли мое платье?
Боже, я перестаю узнавать себя.
8. Глава 8
Черт возьми, если они так сильно хотят меня увидеть, то пусть смотрят.
На меня, а не на куклу, которая будет переодеваться по их требованию.
Быстрыми движениями я стягиваю с себя домашнюю футболку, чтобы тут же заменить ее на вязаный свитер, который так не нравился маме. Она называет его ужасным, но ее поведение не лучше. Поэтому не ей меня судить.
В данный момент я так зла, что у меня дрожат губы.
Руки тянутся к ботинкам, но я тут же останавливаю себя. Моя обувь сейчас не подходила к моему настрою. Отбросив их в сторону, хватаю берцы Липатовой. Еще недавно смеялась, говоря, что в такой обуви только на людей наступать, а сейчас очень надеялась, что они и правда для этого предназначены.
Охаю, когда до меня наконец-то доходит, что на этом адском ужине я буду совершенно одна. Мама не в счет, ясно же, что она не на моей стороне. На всякий случай вытаскиваю из сумки перцовый баллончик и запихиваю его под ремень брюк.
Так спокойнее.
Рывком открываю дверь и выхожу в коридор. Вижу, как несколько девчонок собрались группой у окна, с интересом разглядывая бугая, который все это время продолжал караулить мою дверь. Когда они увидели меня, пооткрывали рты и зашептались.
Гордо поднимаю голову, шагая вперед.
– Оу, у нашего ангелочка папик появился?
– Ой, а нос как задрала.
– Девчонки, моя мама от стыда бы сгорела, если бы я…
Я продолжаю идти, не обращая внимания на обиду в груди. Они ведь ничего не знают. Эти девчонки, которые говорят гадости обо мне – ничего не знают. Даже не догадываются о том, что происходит в моей жизни. Так какого черта они открыли рты и развязали языки? Кто они такие?
Вздыхаю и задираю голову еще выше.
Если мне и не плевать на то, что они говорят, то они не должны об этом узнать.
– Пётр, – проходя мимо гадюк, поворачиваю голову к бугаю. – Вы всегда с оружием передвигаетесь? Научите меня стрелять, если кое-кто вас об этом попросит?
В коридоре тут же возникает гробовая тишина, будто все вымерли.
Клянусь, даже бугай удивился, но вида не подал. Можно сказать, я и сама от себя в шоке. Может, я и не такая наглая, как многие, и в каких-то моментах не могу за себя постоять, но иногда хочется сказать что-то такое, чтобы вмиг все отстали.
Эти, например, сразу замолчали.
А я им в ответ улыбнулась.
В голове, конечно, звенели тревожные звоночки, но я их не слушала. Для сплетен повод не нужен. Я это точно знала.
Больше не собираясь никого развлекать, я почти бегом спускалась по лестнице. Внезапно останавливаюсь, когда до меня дошло, что я не на прогулку собираюсь, а в дом Покровских. Когда-то я обещала себе, что ноги моей в этом доме не будет, теперь же сама бегу, ускоряя шаг.
Еще одна вспышка злости.
Пульс ускоряется.
В дверях сталкиваюсь с Денисом.
Он смотрит на меня, на бугая, его взгляд меняется, и он отходит в сторону, чтобы пропустить нас.
Значит, мое появление не будет сюрпризом для Демида.
Огромный внедорожник останавливается напротив незнакомого дома.
Со мной не разговаривали всю дорогу, и в это время я прикидывала план побега, вспоминая месторасположения дома, территории, всех комнат.
