У Алёны тоже не было никаких иллюзий по поводу развития семейного бизнеса, его продолжения, расширения и т. п. Она, как и Ирина, закончила финансовый институт, правда, по совету мамы Зои, успела параллельно окончить курсы МИДа с основным языком – английским. В отличие от старшей сестры – просто обожала автомашины. Отец не баловал ни одну, ни другую дочь: купил им по «Пежо» разного цвета и на этом закрыл автомобильную тему. А то, что дочери оказались в одном банке, это заслуга уже Ирины: она вытащила младшую сестру в старшие специалисты. Вот только плохо, думал не раз Владимир Иванович, что дочери пошли через приемную начальства. А, с другой стороны, думал он, жизнь, когда – никогда, все равно придется познавать.
Ирина познавала жизнь страстно, она оказалась карьерной девочкой, честолюбивой. У нее быстро появился бой-френд, мальчик, ставший, благодаря родственнику в министерстве, очень молодым начальником отдела банка. Но это так: он рассматривается как «спящий вариант». Она сама нашла высокопоставленного руководителя, перешла к нему в секретариат, а через три – четыре месяца уже стала заведовать этим секретариатом.
Кто-то донес жене начальника о ситуации, стал назревать приличный скандал. Начальник курировал и международную деятельность банка: Ирина уехала на несколько месяцев на подготовку выставок для иностранных гостей. Вернулась в банк еще более привлекательной, загорелой, с кучей знакомств и иностранных вздыхателей. И заняла должность начальника отдела. Все в банке уверены, что это далеко не последняя должность в ее послужном списке.
Алена – другая. Она немного восторженная, верит в горячую любовь, настоящую дружбу. Искренне любит родителей, своих многочисленных бабушек и дедушек, обожает отца, многих поклонников меряет по его меркам. Вот неделю назад познакомилась с новым руководителем PR-службы, очень интересным и необычным мужчиной. «Обидно, – думала девушка, – что он почти ровесник папы… Но я все равно пойду к нему, хочу узнать, как там, за горизонтом, где нет бухучета, где не „ложат“, где боготворят и уважают женщин… Что нового я там познаю? Какой-то новый опыт должен быть и у меня?».
Вернулся Глеб злым, взъерошенным. Молчал, дождался, когда Алена освободит его стул, сел. Не развязывая, сорвал галстук, смотрел на книгу, которую читала девушка. Долго смотрел, не понимая даже, что перед ним лежит.
Алена прижалась к стенке, готовая слиться с ней, чтобы стать незаметной.
– Не стой так… Садись за второй стол…
– Да, но там еще…
– Садись! Я скажу, она сейчас уйдет. Потом все заберет, вечером, ночью…
Опять долго молчали.
– Извини, но ты все же иди ко мне, – сказал Глеб Афанасьевич голосом с хрипотцой, – будешь писать на моем компьютере…
Он встал, пропустил Алену к компьютеру, заговорил:
– Новый файл, сделай пароль… Без бланка, на простом листе… «Только В. В.Гаруну», это справа, вверху… Дальше, как обычно: «Уважаемый Владимир Владимирович! Довожу до вашего сведения, что…». И он стал быстро диктовать фразу за фразой, предложение за предложением… Алена довольно легко успевала за ним: речь его лилась абсолютно грамотно и понятно. Она умудрялась даже вникать в отдельные «страшные», по ее меркам, вещи, о которых будто только ей рассказывал Глеб. Он успокоился, хрипота ушла, временами голос переходил буквально на шепот.
Закончив диктовку ровно под конец второй страницы, Гусев, чтобы не тревожить лишний раз сотрудницу, наклонился к экрану, почти прижался к ее боку. Пробежал текст, показал пальцем на экране в трех местах: эти куски можно убрать. Сказал:
