А строительной химии самой разной в России развелась тьма тьмущая, и вся сертифицирована, и вся проверена, и какую ни возьми – присуждены различные дипломы и медали… Чтобы раскрутить еще и это чудо-покрытие, надо будет из-под себя выпрыгивать. Поймет ли это лакокрасочник?
– Ларис, – позвонила Дуся секретарю по внутреннему телефону, – я в «Неяду», а после нее в этот «Парадиз» или как его, так что сегодня уже меня не будет, я только на мобильном.
– Хорошо, труженица ты наша, – в голосе Ларисы слышалась явная зависть. – Тебе можно куда хочешь. А звонить – на мобильный? Вчера была недоступна…
– Ларис, ну я же в метро! – обиделась Дуся.
– Так и в метро сейчас везде берет. – Лариса перешла на доверительный тон, – Дусь, да я же понимаю, что ты сразу губы надула! У тебя же должна быть личная жизнь! Бабка-то как, по-прежнему?
– Спасибо, в порядке. Ты же имела в виду, что с ней все нормально?
– Разумеется. – Голос секретаря стал металлическим. – Так куда тебя записать? В «Неяду» и еще куда?
– Секунду, я проверю. – Дуся открыла ежедневник. – «Парадиз-М», строительная химия, производитель.
– Ни в жисть не буду пользоваться отечественной химией, – чтобы хоть как-то отомстить Дусе за нежелание сближаться, сказала Лариса. – Французские духи-то не все сейчас модно брать… В этом сезоне вообще какие-то новые запахи… Дусь, ну не пойдет на рынке никакая отечественная химия!
– Пойдет, солнышко! – злорадно улыбнулась в трубку Дуся. – У меня все пойдет! Только сначала я разберусь, как.
– Да, Дусь, чуть не забыла! Завтра в десять тридцать совещание по воде, ну, по минералке этой, что-то у них там не идет. Не продается вода эта идиотская. Ты по ней работала?
– Нет, так что меня не записывай. И Ларисочка, если я лишусь хоть одного клиента потому, что он услышит, какие эпитеты ты употребляешь в связи с его замечательным товаром, мы поссоримся навсегда. Ты поняла, солнышко?
– Дуся, в холле – ни одного человека. И я ничего такого не говорю. Что ты ко мне все время цепляешься? Я просто сказала, что вода не продается.
– Солнышко, я опаздываю. На совещание меня не записывай. Я на мобильном, но клиентов на меня не переключай, потому что у меня в два и в четыре переговоры. Позвони мне, если я кому нужна, и я им сама перезвоню. Хотя сегодня я включила автоответчик на мобильном, так что теперь не нужно мне по сто раз набирать, когда я в метро. Спасибо, солнышко. До завтра. Я выйду через черный ход, мне к «Пушкинской», поэтому и звоню. Пока.
– Как ты с ней дружишь? – Подняла секретарша глаза на Катерину, прихлебывающую кофе в кресле для посетителей. – Про бабку не спроси, продукт не обзови… Не так стоишь, не так сидищь… Не так, блин, свистишь…
– Не так стучишь, Лорик.. Год уже секретарь-помощник директора, а все никак в коллектив не впишешься. Давно уже пора расти, а ты все и ныне там, откуда пришла. Тем более что шефу все время некогда, захотела бы – постепенно один вопросик бы на тебя переключил, второй, зарплатку бы прибавил… Глядишь, работать стало бы интересней. А ты все сплетни собираешь. Кому они нужны, сплетни твои? А вообще-то, Ларис, воду идиотской называть действительно не следовало. Просто ни про что никогда не говори плохо, ни про один наш товар. И даже запрети себе думать плохо о клиентах и об их продукции. Это закон рекламы.
– Господи, что это еще за закон рекламы такой?
– «Мысль материальна» называется. Как вы лодку назовете, так она и поплывет. Чтобы реклама, тобой сделанная, заработала, надо полюбить товар, который рекламируешь. И с любовью рекламу этого товара делать. Тогда у клиента будут продажи, а у нас – контракт еще на один сезон. Дуська же учит этому всех кого не лень. И это действительно работает. С тех пор, как я по дуськиному совету люблю товар своих клиентов, все они продлевают контракты. Вот так.
