Проверив, как сидит гидроизоляционный костюм, Свиридов шагнул с кормы. На мгновение утонул, овитый пузырьками. Вынырнув, погреб в сторону покачивавшегося «Пикара». Постучал в лобовой иллюминатор.
– Не скучай, Василь! Водица – что мамкино молоко! Теплая!
Корсин показал ему средний палец, и механик продемонстрировал свой.
– Не бери в голову. – Рыбьи глаза Корсина безучастно уставились на парня. – Этот идиот просто ничего слаще титьки не пробовал.
– Можно подумать, ты – титько-мастер! – рявкнули динамики голосом Демида. – Занимайся своим делом, Корсин!
– Ну, разумеется, товарищ вахтенный помощник.
Самому Василю было не до шуток. Когда батискаф только лег на воду, ему показалось, что он заперт в лифте, который вот-вот сорвется прямиком в ад. С палубы всё казалось не таким страшным. По корпусу батискафа застучали ноги Свиридова. Послышались щелчки, говорившие о том, что крепления тросов отстегнуты. Василь побледнел. Раздался глухой всплеск. Это Свиридов спрыгнул с батискафа.
– Так, «Пикар», с креплениями покончено, – сообщил Демид. – Можете погружаться.
– Есть погружаться. – Корсин легонько нажал на аналоговый стик штурвала.
Полоса прозрачной воды поплыла вверх и уже через пару секунд полностью обхватила иллюминатор. Перед людьми в батискафе простерлась голубая бездна, ведущая к темным синим цветам ночного неба, прямиком в гости к мертвой женщине.
– Глубина там такая, малец, что мы даже не успеем почувствовать, как океан сворачивает нам шеи, – вдруг доверительно сообщил Корсин. Услышав покашливание Демида в динамиках, ухмыльнулся. – Но не беспокойся, этого не случится. Обернемся где-то за час. Как в магазин сгонять.
– А как мы найдем то самое место?
– Пойдем на сигнал донного робота. Вот он, видишь?
Василь прилежно перевел взгляд на радар, но вместо изучения данных почему-то уставился на ноготь оператора. Ноготь был округлым и странным, похожим на состаренную чешуйку огромной рыбины.
– А почему у трубоукладчика такое странное название? – спросил Василь. Спросил больше для того, чтобы не ощущать страшную пустоту под батискафом, а заодно и у себя в груди. – В смысле почему именно «Святой Гийом», когда все наши научные и инженерные суда сплошь «академики»?
– Да ты у нас болтун, да, Василь? – Рот Корсина изрезала неприятная улыбка.
– Я отвечу парню, – вклинился голос Демида. – А ты, Корсин, не отвлекайся. Хочешь знать, почему Папашу так прозвали, да, парень?
– Да, хотел бы.
– Ну, наверняка ты слышал, что «Святой Гийом» – это совместный проект России и Швейцарии, который собрали где-то на верфи Южной Кореи. Нам всё оплатили. Нам теперь платят за всё, как ты знаешь. Поэтому-то от общего проекта Швейцарии досталось лишь имя. Они выбрали какого-то своего лауреата «нобелевки». А я так считаю: нам страшно повезло, что мы не плаваем на каком-нибудь «Удачливом сыре».
– Да? А почему Папаша?
– А разве Папаша нам не Папаша? – Демид рассмеялся.
Этот разговор немного успокоил Василя. Теперь он как завороженный глазел в иллюминатор. Телефон в его руках снимал не переставая. Снаружи «Пикара» клубился темно-синий сумрак. Луч прожектора превращал всё в сплошную ночь на дороге – когда водитель за рулем мчащегося автомобиля видит только крылышки насекомых да тьму.
А потом во тьме что-то сдвинулось.
Сперва это напоминало ту самую дорогу, о которой подумал Василь, но он быстро сообразил, что видит трубопровод. В полумраке моря он казался канатной лентой, уходящей в небытие.
