От осознания той глобальной неизменности, вечной стабильности я вдруг понимаю, что все обойдется. Все еще будет хорошо… Что ж, ошибаться свойственно и лучшим из нас, человек всегда надеется, что беды пройдут стороной. Будь все иначе, оценивай мы трезво собственную жизнь с ее неизменно печальным концом, немногие доживали бы до зрелых лет, сохранив рассудок.
Первый же день турнира принес неожиданную сенсацию. По расписанию, в третьей схватке один из французских рыцарей должен был сойтись с английским бароном сэром Хьюго де Вальдок. Когда распахнулись северные ворота, выпуская на поле британского бойца, публика пораженно ахнула. Порозовели юные и не очень девицы, которых родители привезли сюда в надежде устроить выгодную партию. Налились кровью лица французских рыцарей, сузились глаза, выдвинулись воинственно нижние челюсти. Упомяну еще, что часть присутствующих отчего-то весьма явственно побледнела.
Барон Хьюго де Вальдок оказался ростом на полторы головы выше любого из французов, в плечах чуть не вдвое шире. Голова – как котел, а руки толще моих бедер. И могу поклясться, на нем нет ни капли жира, одни толстые кости и твердые как камень мышцы. Турнирное копье в руках гиганта больше смахивает на ствол дерева, к поясу подвешены исполинских размеров меч и булава. С такой только на слонов ходить, обычного противника она будет плющить даже несильным ударом. Всадник с лязгом опустил забрало, звук эхом разнесся по всему полю. Я поймал горящий взгляд англичанина, что как прожектор бил сквозь узкую прорезь забрала, по спине побежал холодок. Этот воин не будет обращать внимание на обычных ратников, если и потопчет кого из них конем, так не нарочно. Он в битве ищет самых сильных противников, ищет и побеждает!
Я перевел взгляд на жеребца, что с вызывающей легкостью нес англичанина на широкой, как стол, спине. Лицо мое так вытянулось от зависти, что со стороны я, должно быть, здорово смахивал на гамадрила. Конь просто чудо, я таких еще не встречал. Полностью черный, на локоть выше самых крупных боевых жеребцов, каких я только видел. Вороные – самые быстрые и смышленые из всех коней, элита четвероногих, потому для настоящего рыцаря нет ценнее коня, чем вороной!
Я огляделся и понял, что для остальных зрителей этот конь – еще большее чудо, чем для меня. Некоторые из присутствующих даже дышать перестали, все терли глаза в тщетной надежде, что дивное диво пригрезилось им после выпитого накануне. Убедившись в том, что не спят, шевалье и оруженосцы рвали ворот и стискивали кулаки, пораженные в самое сердце видом удивительного зверя. Звонко и празднично пропели трубы, громогласный герольд торжественно объявил:
– Благородный английский рыцарь барон Хьюго де Вальдок.
– Да за такого зверя не жаль отдать все фамильные драгоценности вместе с замком, – мечтательно пробормотал статный детина, сидящий справа от меня, до крови прикусив нижнюю губу. – Что замок, я таких хоть три захвачу…
– Да я бы и супругу в придачу дал, – вполголоса бросил дворянин, расположившийся слева. – За такое сокровище ничего не жаль!
С трудом оторвав глаза от гарцующего жеребца, я кинул оценивающий взгляд на предложенную к обмену супругу. Так, ничего особенного. Натуральная юная блондинка, огромные лазурные глаза, стройная грудастая фигура, удивительно нежный овал лица, светящаяся полупрозрачная кожа. Ну, вы уже поняли, вылитая Анжелика – маркиза ангелов, или как там ее. Беда в том, что во Франции подобных красоток хоть пруд пруди, ну прямо как в России. Да и стоит ли настоящему мужчине подыскивать себе женщину? Что ему, больше заняться нечем? Понадобится – сама найдет, оженит и даже заведет детей, тебя не спросит. А вот таких коней, увы, надо искать и искать. Да вот только найдешь ли?
