– Может, вместо лекаря где-нибудь перекусим? – предложила в надежде, что де Бург плюнет на посещение лэрха Элджера, и вместо щекотливой ситуации я попаду на второй завтрак.
Ах, это было бы прекрасно!
– Обязательно перекусим, – заверил Джулиан. – Только сначала убедимся, что ты действительно не пострадала.
Я скрипнула от досады зубами, но спорить не стала, продолжила знакомиться с провинциальными видами. Вот с таких городков, как Голденвиль, рисуют открытки, а молодые художники, сидя на площадях и скамейках перед торговыми лавками, оттачивают свои таланты.
В центре города, возле тех самых торговых лавок, царило оживление. Но не тот сумасшедший хаос, какой бывает в Шомонде: бесконечная вереница кэбов, мрачные лица извозчиков и торговцев; галдящие так, что можно оглохнуть, и назойливо крутящиеся под ногами мальчишки-газетчики с новостями об очередной краже, убийстве и о том, как страшно жить в этом мире.
– Доброе утро, лэсси. Мой лорд…
Здесь же мало того что каждый второй, если не первый, улыбался, так ещё и приветствовал нас, будто мы всю жизнь общались. Ладно Джулиан, он вырос в этих местах, но я-то здесь чужая. Хотя по виду горожан так не скажешь. Видимо, слуги из Буази уже успели разнести по округе новость о том, что второй сын Болдрика де Бурга тоже собрался обзавестись супругой.
– Приехали. – Джулиан остановился возле симпатичного «пряничного» домика с выкрашенной в зелёный цвет дверью и такими же рамами на окнах. Спешившись, помог мне сойти с лошади, после чего взбежал на крыльцо и громко постучал в зелёную створку.
– Лэрх Элджер! Нам нужна ваша помощь!
Дверь открылась почти мгновенно, явив нам пышнотелую даму самой что ни на есть приятной наружности. При виде виконта лэсса приветливо улыбнулась и расшаркалась, при виде меня – взволнованно всплеснула руками.
– Верховный! Что же с вами случилось, родная моя?!
– Ничего… – начала было я.
Но де Бург нетерпеливо вставил:
– Элджер дома? Нужно, чтобы мою невесту осмотрели.
– Вышел к больному, но скоро вернётся. – Лэсса посторонилась, вытирая о фартук перепачканные в муке руки. – Проходите, проходите… Долго ждать не придётся. А пока что чаю выпьете.
Из этого дома, как и из многих других, доносился умопомрачительный аромат свежей выпечки, поэтому я не стала мешкать, поднялась на крыльцо следом за женихом.
Нас провели в гостиную, уютную и чистую. Окно было раскрыто настежь, донося в дом запахи цветущего сада. Устроившись на мягком диванчике, я бросала по сторонам взгляды и думала о том, что хорошо бы этот Элджер где-нибудь сильно задержался. Мы тогда выпьем чаю и, устав ждать, отправимся обратно.
Не тут-то было. Не успела лэсса вернуться, как Джулиан подскочил с кресла, будто у него шило выпирало из одного места.
– К кому именно отправился Элджер?
– К сыну кузнеца. Бедняга сильно обжёг руку на днях, вот муж и ходит менять повязки. Нет бы больных сюда звать, но вы же знаете, какой он. Как переживает за каждого больного и готов…
– Скоро вернусь, – не очень-то вежливо перебил гостеприимную хозяйку де Бург, обращаясь скорее ко мне, чем к ней, а потом просто взял и ушёл.
Из окна я видела, как сбежал с крыльца, вскочил на коня и, по всей видимости, отправился к сыну кузнеца добывать столь необходимого ему (не мне!) целителя.
– Он так за вас переживает, дорогая, – вздохнула дама.
– Даже чересчур, – пробормотала я и тут же, вскинув на женщину взгляд, с улыбкой представилась: – Аманда Вейн. Можно просто Мэнди.
