Сын бедного винодела - страница 12

– Ришар! Ришар, заходи…

Ришар осторожно вошел в комнату и увидел Винсензу.

– Я ее рисую, – сказала она, стоя у окна с мольбертом.

Ришар заулыбался.

Натурщица тоже улыбнулась и на «вonjour» («здравствуйте») Ришара кивнула в ответ.

– Познакомьтесь. Ришар, это Бьянка! Бьянка, это Ришар!

– B'yanka est très agréable! (Очень приятно, Бьянка!) – сказал Ришар, который был смущен ее видом.

– A me anche (Мне тоже), – сказала Бьянка, которая совсем не была смущена тем, что лежала обнаженной в присутствии мужчины. Это же ее работа!

– Как дела? – спросила Винсенза, улыбнувшись смущенному Ришару.

– Хорошо. Как сама?

– Замечательно.

– Рисуешь?

– Остались последние штрихи.

Ришар подошел поближе к Винсензе, чтобы взглянуть на ее работу. Когда увидел ее произведение, слегка покачал головой, что означало «просто слов нет».

– Нравится? – спросила она.

– Невероятно!

Через несколько минут Винсенза закончила работу. Бьянка уже ушла. Винсенза убирала рабочее место.

– Ты извини, что заставила ждать при первой же встрече.

– Ничего страшного. Мне даже было интересно понаблюдать.

– Еще бы!

Ришар засмеялся.

– Я сейчас быстро соберусь.

– У тебя что, здесь есть вещи?

– Да. Я тут часто ночую в смежной комнате, можно сказать, что живу здесь.

Винсенза вышла в другую комнату собираться. Достала из шкафа темно-синее платье, которое было заранее подготовлено. Вынула карандаши из волос и распустила длинные локоны. Расчесалась. Достала подводку и подкрасила глаза. И последний штрих – это, конечно же, помада!

– Ришар… – окликнула Винсенза из комнаты.

– Да, – он пошел к ней.

Когда Ришар вошел в комнату, он увидел Винсензу в красивом длинном платье. Она была прекрасна! Ришар смотрел на нее с восхищением.

– Просто поразительно.

– Грацие!

Кстати, Ришар тоже выглядел безупречно.

Они подъехали к очень красивому ресторану.

– Оо… нет! – сказала Винсенза.

– В чем дело? – удивился Ришар.

– Ты знаешь, здесь очень дорого! Здесь счет – практически стоимость одного автомобиля.

Ришар засмеялся в ответ.

– Идем, – и подал ей руку.

Они ужинали вместе и узнавали друг друга ближе.

– Мы с подругами однажды хотели сюда прийти, так как этот ресторан много рекламировали. Но не решились, боялись, что можем и не рассчитаться, – рассказывала ему забавные моменты из жизни Винсенза, над которыми они вместе мило смеялись.

– Ты настоящая итальянка, да? – спросил Ришар.

– Да.

– А у моего отца, кстати, итальянское имя – Джанкарло.

– Красивое.

– Да.

– Ты же из Франции, а ты живешь в Париже или в другом городе?

– В Париже, – ответил, кивая.

– Везет.

– Почему?

– Я хочу нарисовать Эйфелеву башню!

– Вот как?! Очень мило.

– Кстати, а ты чем занимаешься?

– Я винодел.

– Винодел?

– Да, занимаюсь производством и продажей вина и шампанского.

Они много говорили, рассказывали друг другу о себе и своей жизни.

– … Мне папа не разрешил тогда поехать в Германию, посчитав, что я еще мала в семнадцать лет.

– А сейчас тебе сколько лет? – поинтересовался Ришар.

– Мне два десятка.

– Двадцать лет.

– Да. А тебе?

– Три десятка и четыре года, – ответил он, улыбнувшись.

Ришар и Винсенза после ужина шли пешком по улицам Милана. Прогуливались в белую ночь.

– … Ты изучаешь все о тени? – спросил Ришар.

– В смысле изучаю?

– Ты же мне сказала тогда, что «у людей, которые все хранят в себе, бывает длинная тень».

– Да. Просто знаю только это.

– Откуда?

– Заметила по людям. Именно у тех, кто хранит в себе много мыслей и чувств, бывает длинная тень.