Я даже растерялся от такой просьбы. Вот уж не собирался устраиваться в охрану к кому бы то ни было! Однако владелец трактира никак не хотел принимать отказ. Впечатленный вчерашним происшествием, он проявлял чудеса красноречия, заламывал руки и чуть ли в ногах у меня валялся, умоляя хотя бы поговорить с певицей. Мысленно призывая проклятья на голову ценителя искусства, я согласился лично поговорить с госпожой Краус.
Вопреки ожиданию, хозяин трактира повел меня не в общий зал, а на третий этаж, который целиком занимал один «королевский» номер. Дверь в апартаменты актрисы открыла служанка. Почтительно поклонившись, девушка пропустила нас в гостевую комнату, где уже был накрыт стол с вином и закусками. Порывисто вскочив мне навстречу, госпожа Инга выпалила:
– Ах, господин Тарен, я была так невежлива вчера! Вы наверняка решили, что я вздорная гордячка, ведь я даже не поблагодарила вас за спасение. Но вы просто обязаны меня простить, ведь я была так напугана, что себя не помнила от ужаса! Эти звери могли сделать со мной все что угодно!
Я как мог вежливо ответил, что совершенно не держу зла и прекрасно понимаю ее состояние, что я поступил так, как на моем месте поступил бы любой, и просто исполнил свой долг. Певица прервала мои словоизлияния, не дослушав:
– Ах, вы слишком скромны! Вы настоящий герой, господин Тарен, и просто благородный человек. И я всей душой надеюсь, что как благородный человек, вы и дальше не оставите меня в беде. Господин Олхен, должно быть, уже предупредил вас о моей просьбе, так скажите же скорее, согласны ли вы мне помочь? Мне так нужен человек, на которого я смогла бы положиться! Только не подумайте, что я, неблагодарная, прошу о безвозмездной услуге, господин Тарен. Я знаю расценки наемников, мне говорили! Вы согласитесь охранять меня за золотой в день?
Честно говоря, напор госпожи Краус показался мне странным. Как-то это слишком наивно приглашать на роль охранника человека, которого видишь второй раз в жизни, пусть он и помог накануне. Ситуация казалась мне нереальной. Я, призвав на помощь те скудные познания в этикете, которыми обладал, постарался объяснить свой отказ. Инга была ошарашена. Господин Олхен смотрел на меня, как будто я оскорбил его мать. Сообразив, что понимания я не найду, рассказал о том, что путешествию не один, со мной названая дочь. Девчонка из далекого южного народа, которая тоже требует заботы. Но и это не смутило госпожу Ингу.
– Это замечательно! Мне как раз не хватает компаньонки! К тому же так экзотично! Я слышала, представители южных племен до сих пор практикуют каннибализм, это правда?
– О, я не так глубоко знаю их обычаи, но надеюсь, что Говорна не станет поступать по обычаю своей страны. Она попала ко мне совсем маленькой девочкой, так что не уверен, что она хорошо знает эти самые традиции.
– И очень жаль, – протянула Инга. – Это было бы так волнующе! Впрочем, я надеюсь, она расскажет хотя бы то, что помнит. Уверена, с ней происходило множество занимательных историй…
Госпожа Краус, казалось, готова была щебетать без остановки. Трактирщик, так и не дождавшись результата переговоров, незаметно откланялся – даже восторженному почитателю таланта Инги, кажется, стало не по себе от скорости, с которой слова срывались с ее губ, и он, дождавшись паузы, поспешил попрощаться. После ухода владельца «Центрального» в комнате на секунду воцарилась тишина. Я с удивлением наблюдал, как восторженное выражение лица госпожи Краус сменяется ироничной улыбкой.
