В общем, развлекаемся, как можем. Надо же немного переключаться? Я вон стишки с сюжетами для спектаклей подкидываю, строго наказав считать авторами сестрёнкиных режиссёров и актёров. Однако та меня не послушала и ведёт дневник моих перлов. Чую, что однажды она их издаст.
– Феденька, а почему ты не пригласил на прогулку Петрушу? – Наталья решила нарушить нашу идиллию. – Он совсем скис и начал закрываться от людей. Намедни я посетила его общежитие. Братец вроде был рад, с удовольствием взял подарки и вкусняшки, переданный матушкой. Оказывается, их там держат в чёрном теле, аки монахов. Но есть в его глазах какая-то тоска, а ещё улыбается Петя неискренне.
Я всё прекрасно понимаю. Но что прикажите делать с этим избалованным трусом? Проанализировав ситуацию и хорошенько расспросив Петра, который в разговоре сорвался на истерику, наговорив лишнего, пришлось принимать решение. Вернее, хорошо, что братец проболтался, выложив свои обиды, перемешенные с уже откровенной ненавистью и злобой. Моя вторая сущность не позволяет решить вопрос радикально. Поэтому юноша поехал учиться во вновь открытое шляхетское училище. Туда как раз набираются юнцы в возрасте от десяти до пятнадцати лет, разделённые на пять факультетов, которые, в свою очередь, делятся на курсы. Там начали готовить будущих управленцев, финансистов и, конечно, военных различных специальностей. Вернее, само заведение насквозь армейское, просто во время учебного процесса мы будем отбирать наиболее талантливых юношей для гражданской службы.
Естественно, Петя попал на артиллерийский курс. На начальной стадии существования училища строгой привязки к возрасту нет. Особенно для старших курсов, куда приняли уже действующих офицеров, которым необходимо подтянуть общие знания. Далее наиболее толковых ждёт служба на самых горячих участках военных действий. Кто проявит себя и выживет, получит право учиться в Академии военного и инженерного дела. Она тоже открыта в прошлом году и пока проходит обкатку.
Что касается курсанта Романова, то он находится под круглосуточным наблюдением и живёт в весьма скромных условиях. Нет, за Петей не ходят толпы филеров, контролируя каждое его слово и шаг. Просто он делит комнату с молодым офицером, завербованным Гавриловым, а учителя получили строгий наказ сообщать о странностях, происходящих вокруг царевича. Ну и самого братца гоняют со страшной силой. Он ведь видит себя артиллеристом и великим полководцем, вот пусть готовится. И никто не делает скидку на его происхождении, скорее наоборот.
Год он уже продержался, хотя с превеликим трудом. Сначала Пётр писал слезливые письма матери, потом мне. Поняв, что всё бесполезно, начал жаловаться Наташке, а ещё закатывал скандалы учителям. Юноша не учёл, что в военном училище он курсант, а не представитель правящей династии. В итоге после пяти отсидок в карцере на хлебе с водой наш герой присмирел. Но вряд ли поумнел. Оценки и успехи у братца весьма посредственные, хотя в последние месяцы он начал стараться. По сути, Петруша находится в закрытом учреждении, напоминающем колонию. Единственным послаблением стали посещения сестрёнки. Нарышкиной я строжайше запретил ездить к сыну.
Училище находится в бывшем Николо-Радовицком мужском монастыре, что под Егорьевском. Там хорошие условия для тренировок, рядом озеро, где можно устраивать соревнования по гребле. Само место достаточно глухое и спокойное, зато недалеко Коломна. Курсанты совершают марш-броски на тамошний полигон, где проходят артиллерийские стрельбы и иные манёвры.
