Удивительно, но звери, которые жили в Большом Лесу, не знали, что они звери. До поры до времени. Нет, ну, действительно, откуда им было знать, что кто-то может считать их зверями. Все ведь так живут… И жили всегда. Иногда приходилось поступать по-звериному и буквально съедать друг друга. Но, как говорится, не они такие – жизнь такая.
Некоторые, конечно, смутно догадывались. О чём? Да обо всём…
Медведи и волки дольше всех не хотели узнавать, что они звери – похоже, виной тому был их зверский аппетит. А когда всё-таки узнали, то сначала просто не поверили, потому что считали себя совершенно обыкновенными существами, родители или родственники которых когда-то давно поселились в лесу, и ничего особо зверского они за собой не замечали. А взрослый медведь, который потом долго сопротивлялся и не хотел, чтобы ему присвоили имя Дор, не на шутку обиделся и даже немного расстроился, когда о том, что он всё-таки зверь, ему напрямую в приступе ненужной откровенности заявил местный лесник, которого все в лесу уже давно уважительно называли Дедом.
Деду даже пришлось тогда этого Дора успокаивать:
– Нет, ну ты пойми, в том, что вы все звери, вины вашей нет никакой… Это вы просто, наверное, когда-то раньше, очень давно, озверели от плохой, тёмной и голодной жизни… Ну, так получилось, понимаешь? И даже не вы сами, а предки ваши озверели.
– Нет, ну ты, Дед, наших родителей-то не обижай! А то сам знаешь что… Ладно? – прорычал в ответ будущий Дор и совершенно не в шутку встал в позу, которая обычно предшествовала его нападению на жертву.
– Да нет, ты просто не понял! Это действительно очень далёкие предки. Предки, которые ещё и людей-то никаких не знали тогда. Поэтому и жили эти ваши предки в своих дремучих кустах как-то совсем не по-людски. От этого, наверное, очень сильно и зверствовали…
Некоторые звери в Большом Лесу так и не смогли до конца поверить в то, что они на самом деле звери, понимая, насколько обидным может быть такое определение.
– Ну, дед, мы же ничего такого не делаем! – тоже долго возмущался вертлявый лис, которому Дед позже присвоит имя Сандр. Мы просто живём тут в лесу и…
– Так ведь и ты, Дед, тоже живёшь в лесу, – недобро сверкнув глазами перебил его самый старый и хитрый из волков, которому потом Дед присвоит имя Тон. – Можно сказать, ты сам в нашем коллективе почти как в семье. Мы давно тебя знаем. Ты нас не обижаешь, а мы тебя. Ну, бывает, конечно, всякое, но это не со зла, а потому что мы всего и всех боимся. А тут вдруг оказывается, что ты человек, а мы почему-то звери. Прям так уж и звери? И вообще, мы не понимаем, почему это у тебя, как ты говоришь, например, спереди на голове лицо, а у нас – морды?..
– Да, – поддержал Тона вожак его стаи с будущим именем Димир Первый, – характер у нас далеко не сахар, это верно, только это всё почему? Да потому, что жизнь у нас нервная. А нервничаем мы, сам знаешь почему… И когда нервничаем, то у нас сразу аппетит просыпается. Поэтому мы почти всегда хотим есть.
На старом кабане, который согласится впоследствии носить имя Сим, тоже тёмная шерсть встала дыбом от возмущения дикими словами Деда, и он решил незамедлительно найти оправдание своей якобы зверской жизни:
– Ты пойми, Дед, мы просыпаемся от мысли, что кушать хочется, днём живём – кушать хочется, спать ложимся – опять кушать хочется, ночью живём – кушать хочется, утром встаём – снова кушать хочется. Но, как говорится, и нам ничто человеческое не чуждо! Мы вот детей своих любим, например… Очень даже! Да!
