– Я что, тебя звал?! – из кабинета начальника раздался такой крик, что я даже инстинктивно чуть присела и замерла.
Из кабинета словно пробка выскакивает Наташа и смотрит на меня испуганными глазами.
– Иди к нему, – и девушка судорожно сглатывает, – иначе он меня сейчас уволит, – Наташа, подскочив, начинает хватать меня за руку и тащить в сторону двери в кабинет начальника. А мне после таких воплей, истории с кофе и вообще после всеобщего ужаса и паники как-то не хочется идти в логово монстра. – Умоляю тебя, иди к нему в кабинет, он тебя хочет, – слова прозвучали двусмысленно, но в том состоянии, в котором сейчас была секретарь, ей это простительно.
– Да ты с ума сошла! – и я смотрю на свой белый лифчик. Слава богу, я хотя бы послушалась маму и надела закрытый, с поролоном, чтобы он не сильно выделялся под шелковой блузкой.
– Надень пиджак, – и Наташа начала стягивать с себя пиджак. – Прошу, быстрее, – она осталась в довольно открытом топе. Но, видимо, девушке, испуганной угрозой увольнения, было все равно на такие мелочи. Она старательно натягивала на меня свой пиджак, а тот не спешил налазить. Я хоть и не отличалась крупной комплекцией, но была побольше Наташи. Особенно в районе груди. Без блузки, даже с застегнутыми пуговицами, у меня был довольно откровенный вид. Декольте было таким, что я покраснела, увидев свое отражение в зеркале.
– Так нельзя идти, – я порываюсь снять пиджак, но у Наташи уже слезы на глазах.
– Прикроешься блокнотом, – уговаривает меня секретарь. – Ну, Катюша, с меня эклеры. Пожалуйста!
– Хорошо, – соглашаюсь. И нет, я не на эклеры позарилась, а просто стало очень жаль Наташу. Она отнеслась ко мне очень хорошо. Спокойно объясняла все и даже не по разу, если я что-то не понимала или не могла запомнить. Я слова грубого не услышала за всю неделю, что длилась моя практика. И сейчас, видимо, появление шефа после долгого отсутствия выбило ее из колеи, и она стала похожа на неврастеничку в период сезонного обострения.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – затараторила девушка и подтолкнула меня в сторону кабинета Белова. По дороге она мне всучила в руки блокнот и ручку и, открыв дверь, практически втолкнула в него. А я, чуть не споткнувшись высокими каблуками о ковер, сделала пару шагов вперед. И, чтобы не упасть, выставила руки вперед и поймала саму себя, уперевшись в стол, стоящий перпендикулярно столу начальника. Я стою, уперевшись в стол, и радуюсь, что не расстелилась перед боссом на полу. Медленно поднимаю взгляд на начальника. Мужчина смотрит на меня, я – на него. И губы мужчины кривит усмешка.
– Смело. Далеко пойдете, – произносит мужчина, и тут-то я понимаю, что он смотрит в вырез пиджака, на мою грудь, так удачно прижатую полами пиджака.
– Простите, – я краснею, одновременно выпрямляюсь. Но, сделав все это слишком быстро, покачнулась на каблуках и полетела назад, размахивая руками в воздухе. Приземление было болезненным. У меня даже в глазах потемнело, а когда прояснилось, то рядом со мной сидел босс и с беспокойством всматривался в мое лицо.
– Вы целы? – мужчина присел передо мной на корточки и пытался придержать за плечи, и получается, что он словно обнимает меня. А я залипаю на его глазах. Когда мужчина не изображает айсберг, то они у него не льдинки, а словно васильки. И пахнет от него чем-то свежим, но с какими-то нежными нотками. Все, как я люблю. У меня даже голова закружилась от этих гипнотических глаз. Хотя, может, это все же от падения. Непонятно.
