– Эт кто сказал? – неожиданно выйдя из образа, быстро осведомилась Дорана.
– Э-э-э, – растерялся парень.
– Это внученьки мои приехали ко мне, – снова зашамкала бабка, кивая в нашу сторону. – Из городу.
– Брешет она, – раздалось с другой стороны улицы. Новое действующее лицо маячило за забором у домика на противоположной стороне улицы. – Откуда у нее внучки? У нее и детей-то сроду не было.
– Тю, Марася! – хмыкнула Дорана. – Ты чего глотку дерешь?
– А ты чего врешь, старая колода?
– Не слушайте ее, – улыбнулась наша хозяйка, – это она по-соседски со мной ругается.
– Как же! Да она сама старая ведьма! Вы в дом-то ее загляните. Там и демонов, и упырей наловите.
Солдаты опять переглянулись.
– Да вы не слушайте ее, сынки, она просто умом больная, – мирно сообщила бабка. Тетку напротив чудным образом перекосило. – Это внучки мои приехали ко мне.
– Врешь! Врешь! Откуда внучки? Откуда? – Соседка перешла на крик с легким повизгиванием.
Солдатам это явно пришлось не по душе. Тот, что помладше, сморщился, будто услышал скрежет когтей по стеклу. Впрочем, звонкий голос соседки весьма походил как раз на подобные звуки.
– Дочки это моего сына, – спокойно пояснила Дорана насторожившимся стражам.
– Какого сына, старая? Да твой выродок от тебя лет пятьдесят как сбежал! Врешь ты!
– Он не сбежал, а в город поехал, чтобы жизнь свою устроить, – не меняя интонации, заявила наша хозяйка. – А теперь вот дочки его ко мне приехали. Навестить бабушку.
– Врешь, врешь! Я твоего кривозубого мальчишку хорошо помню! Он перед побегом на всю деревню поклялся, что вовек не вернется. Все слышали! Выжила сама своего ублюдка!
Дорана вздохнула. Потом спокойно сказала, обращаясь все к тем же стражникам:
– Поклялся. И так и не вернулся. Так и помер вдали от дома. – Развернулась и в повисшей мертвой тишине ушла в дом.
Лина укоризненно покачала головой, глядя на стражников. Ребята смутились и растерянно проводили взглядами уходящую старушку.
Я, вдруг поддавшись порыву, подлетела к калитке.
– А эта ведьма, она какая? Ну, на кого похожа?
Тот, что выглядел помоложе, заученно оттараторил:
– Ростом невысокая, волос рыжий, короткий, одета в штаны мужские, злая, жестокая, глаза колдовские, язык, как у змеи, раздвоенный. – И добавил: – Может заговорить человека до смерти.
Я только хмыкнула. А я-то себе казалась симпатичной! Что-то король меня не очень хорошо разглядел. Или память его подводит. Впрочем, мне от этого только лучше.
– Не-э, у нас таких нету. Хотя, кажется, у тети Мараси волосы рыжие, может, она знает? – Я невинно похлопала глазами, указывая в сторону агрессивной соседки, и, подхватив под локоток Линку, удалилась в дом. У самой двери обернулась, чтобы иметь возможность наблюдать перемещение всадников к дому напротив.
Дорана плакала. И мы с Линкой, не сговариваясь, обняли ее, а после до самого вечера развлекали самыми разными историями. Я даже читала стихи. Сама Дорана тоже оказалась неплохим рассказчиком. Вечер прошел в теплой, семейной атмосфере. Я и впрямь ощутила себя Линкиной старшей сестрой и Дораниной внучкой. Моя новая семья, кажется, разделяла мои чувства.
Уже засыпая, я ехидно послала воздушный поцелуй королю, моему любимому Серпентарию и всей королевской гвардии. Не на ту напали, ребятушки.
