У нее волосы на затылке внезапно зашевелились, потому как в памяти всплыли слова Тони:
«Каримов – его фамилия! Каримов… Каримов… А Серп он потому, что пачками студентов в период сессии выкашивает, гад!»
Сердце ухнуло в бездонную пропасть, и в голове стало пусто. Немой крик застрял где-то в горле, и гортань сдавило будто стальной ладонью. Жадно хватая кислород открытым ртом, Юля пыталась осознать услышанное.
«Господи, нет! Пожалуйста! Этот Марат – и есть Серп? Он – заведующий нашей кафедрой? Ну, все! Мне конец! Боже, почему? Почему именно он?»
Ее внутренние стенания были прерваны закономерным вопросом декана:
— Так, о чем вы хотели поговорить со мной, милая барышня?
— Извините! — отчаянно замотав головой, девушка пошла на попятную. — Я хотела… нет, это уже неважно! Я, пожалуй, лучше…
— Для начала, — строго прервал ее Марат Евгеньевич, пригвоздив к месту тяжелым взглядом, — «милой барышне» не мешало бы и представиться!
На сей раз Маркелова поддержала Каримова.
Указав рукой на свободный стул, женщина велела:
— Не стойте в дверях. Присаживайтесь.
Девушке не оставалось ничего, кроме как подчиниться.
Неуверенной походкой Попова доковыляла до рабочего стола декана, но присаживаться не стала. Нервно сцепив пальцы в замок, она произнесла на удивление ровно и спокойно:
— Попова Юлия. Первый курс. Сто третья группа.
— Угу! — Татьяна Петровна хитро прищурилась. — И что же привело вас ко мне, Попова Юлия?
— Я хотела, — она взволнованно покосилась на мужчину, хмуро поглядывающего на нее с высоты собственного роста, — хотела бы…
— Ну! — подбадривали ее. — Смелее! Смелее! У меня не так много времени!
«Все, хватит мямлить! Соберись!»
Посмотрев на женщину твердым непоколебимым взглядом, Юля призналась:
— Если это возможно, я хотела бы стать старостой в своей группе.
— О, нет! — принялась активно жестикулировать Маркелова. — Нет! И еще раз нет! Я заниматься подобными вопросами не хочу! Не буду! Мне лень! Обратитесь с данным предложением к своему куратору либо… Вот, пожалуйста, обсудите это с Маратом Евгеньевичем. Он – заведующий нашей кафедрой, это и в его компетенции тоже.
«Да уж! — простонала мысленно. — Повезло так повезло!»
— И настоятельно прошу, — продолжала женщина, — провести эти самые… так сказать, переговоры за пределами моего кабинета! Где-нибудь там… там! За дверью! Позвольте мне насладиться тишиной и спокойствием хотя бы несколько минут! Всего доброго, господа учащиеся и коллеги!
Кивнув, Юля торопливо засеменила в сторону выхода, чувствуя тяжелые размеренные мужские шаги за своей спиной. Он шел за ней по пятам.
«И что мне со всем этим делать? Что мне теперь делать-то?»
Вскоре (когда они оказались одни в приемной деканата) Попова услышала надменное:
— Зачем тебе это нужно?
Не выдержав, девушка резко развернулась к нему лицом.
Зря. Она тут же утонула в непроглядной тьме его холодных глаз.
— Что именно? — отозвалась еле слышно.
— Лишняя забота. Ответственность.
— Хочу!
— Не самый убедительный аргумент. Но…
— Но?
— Действенный!
— Что это значит?
Марат Евгеньевич зловеще улыбнулся:
— Хочешь быть старостой? Не вопрос! Будешь!
Затем Каримов медленно двинулся в ее сторону, сокращая расстояние между ними до минимума. Юля же с глухо колотящимся сердцем инстинктивно отступила на шаг. Заметив это, мужчина криво усмехнулся:
— Ну что? Выспалась сегодня, пташечка?
Прекрасно понимая, к чему он клонит, девушка отрицательно покачала головой. Нет, мол. Не выспалась. А после, твердо выдержав его сверкнувший сталью взгляд, зачем-то огрызнулась, желая уязвить мужчину в ответ, припомнив ему вчерашний жаркий и неповторимый «тандем» с Кариной.
