И сделала это раньше, чем успела хорошенько подумать – сработали рефлексы. Благо справилась с поставленной задачей Юля довольно быстро.
Сложив все на стол аккуратной стопочкой, она вдруг заметила тот заветный документ, от которого у нее резко подскочил пульс и наверняка давление.
«Список на отчисление студентов! Вот он! Мне нужно взглянуть на него!»
Скрыв свои истинные эмоции под маской напускного безразличия, Попова схватила листок и пробежалась взглядом по его содержимому. И когда увидела в числе прочих «счастливчиков» имена двух ребят-первокурсников с параллельного потока, ей в буквальном смысле стало нечем дышать – воздух застрял где-то в горле. Превозмогая себя, Юля прокаркала чужим голосом:
— За что этих учащихся отчисляют с первого курса, да еще и в начале года?
Глубоко вздохнув, Каримов выбросил недокуренную сигарету на улицу, захлопнул окно, шагнул к ней и раздраженно вырвал список из ее ослабевших пальцев. После чего сухо пояснил:
— Никто их не отчисляет! Сами уходят – переводятся в другой ВУЗ.
— А они – бюджетники?
— А тебе разве есть до них дело?
— Ну скажите!
— Понравились, что ли? Жаль расставаться с ними так скоро?
— Марат Евгеньевич! — практически взмолилась Юля. — Пожалуйста!
Припечатав ее к месту тяжеленным взглядом, он недовольно проворчал:
— Нет. Коммерция.
Все ее надежды в ту же секунду разбились о скалы суровой реальности.
Грустно улыбнувшись, дабы не разреветься от досады, Попова кивнула и зашагала прочь. Ее остановил его оклик. Тихий, но суровый.
Обернувшись, она недоуменно уставилась на заведующего кафедрой.
Тот в свою очередь красноречивым жестом указал на стол:
— Не провоцируй меня больше, если не хочешь оказаться здесь еще разок!
— Но я не…
— Я тебя предупредил – ты меня услышала! Услышала же?
— Да!
«Придурок какой-то! Вот и помогай после этого людям!»
— Отлично! Тогда шуруй отсюда!
Ее не пришлось просить дважды. Озлобленно зыркнув на Серпа, Юля собиралась продолжить свой путь. Но вдруг припомнила кое-что важное.
— А… а вы собираетесь на КВН сегодня? — начала издалека.
— Нет.
— Почему?
— Занят я вечером.
— Вот и я… занята!
— И что это значит?
— Марат Евгеньевич, можно я тоже не пойду на КВН? Пожалуйста! Я очень-очень устала! Последние смены на работе выдались адские! Хочу провести вечер в тишине. В одиночестве. Хочу отдохнуть. Хочу выспаться, наконец!
Каримов надменно скрестил руки на груди. Чем дольше она говорила, объясняла, умоляла, тем злее становился его взгляд. Тем сильнее холодная улыбка напоминала волчий оскал. Тем больше сбивалось его дыхание.
— Мне глубоко фиолетово, чего ты там хочешь, Попова! — прогромыхал он вдруг, угрожающе нависая над ней и больно хватая за локти. — Но держать меня за идиота я не позволю! Лапшу будешь вешать на ветвистые рога своим… оленям! А я прекрасно слышал, какие у тебя планы на сегодня!
— В каком смысле?
— В прямом, Юля! В прямом! — он уже практически рычал. — Ничего не знаю и идти у тебя на поводу не собираюсь! Отменяешь все, посылаешь своих ухажеров лесом и шуруешь на КВН! Ты меня поняла? И упаси Боже, если, позвонив Макарову, я услышу, что тебя там нет! Просто… упаси Боже!
Девушка брезгливо скинула с себя его руки. Затем смело выдержала испепеляющий взгляд преподавателя и с ненавистью выплюнула:
— Да сколько можно повторять: нет у меня никаких ухажеров! А если бы и были, даже не представляю, какое вам-то дело до моей личной жизни?
