Я в роту, проговорил Ванька и испарился. Мне ничего не оставалось, как выйти из КУНГа и прислушаться. Если откинуть в сторону интерпретацию командира о происхождении видов человека, то выходило страшно интересное. Один из то ли прапоров то ли офицеров, будучи в наряде, пошёл справлять нужду в один из туалетов и, сняв штаны, не заметил, как табельный «Макарка», сволочь такая, упал в дырку, а так как хозяин пистоля был немного в расстройстве от количества выпитого, то где, и в какой дырке, он не помнил – хоть убей. А так как, не придумав ничего нового, он пришёл к начмеду с просьбой отправить его в госпиталь с подозрением на невменяемость, начмед позвонил командиру… Заткнулись даже цикады. Слушая новый взгляд командира на происхождение человека, причём конкретно взятого человека, я вдруг осознал, что Дарвин, по сути, глуп и недальновиден, ему бы, Дарвину то есть, в армии бы хоть пару лет, он бы…
На рёв Миненкова, к мед. роте потянулись офицеры штаба и прочие, в один миг, палаты опустели, чудесным образом излечилось все, от грибка до геморроя.
Майор Давлятов! орал Миненков,
Излечить этого… Вернуть память! Найти пистолет, вставить в жопу плашмя, и провернуть! В противном случае, я… Короче вы поняли! Сапер! заорал он, увидя меня,
– Ко мне, бегом! Я как был в тапочках, так и подошёл.
Этого, он ткнул в бедолагу пальцем,
– На дизель к себе и охранять, Выполнять! Сказано – сделано, я молча с суровым видом беру его за рукав и веду в КУНГ. Через минуту, чеканя шаг, в штаб проследовал командир полка, за ним вся свита, у всех на лицах была вселенская озабоченность судьбами Родины и своей в частности. Совещание началось, мимо меня торопились офицеры, придерживая планшет и, показав мне кулак, помчался Нестеров, потом Панасенко. Один взводный Медведев, будучи одной ногой в госпитале у будущей жены, просто зашёл ко мне в КУНГ, оглянулся и произнес, кивая на виновника торжества:
– Водки ему дай, вишь как трясёт.
– А где взять, вернее на что?, -ответил я, ибо подъемные кончились, а про получки даже на гульчике ещё не знали.
– На, потом отдашь, Макс протянул мне несколько сомонов.
– Дуй быстрее, а то этот ласты склеить может. Я за пять минут добежал до ларька в городке, где взял литр, и лимонад, ну и в долг пару пачек «пайна», ибо с сигаретами туговато. По возвращении услышал то, чего ни в одной армии мира, наверное, нет.
– Тебе пистолет в наряд дали, не для того, чтоб было, а чтоб не проебал, – говорил Медведев,
– Ты когда срать идёшь, возьми шнурок, и на шею его вешай, или вообще возьми справку, что к караулу не допущен, а то один голову прострелил себе в кабаке, ты в говне утопил, так хрен отпишешься. Случай, о котором упомянул Максим, был с нашим саперным ротным, бухая под тентом, он выстрелил в воздух, и пуля, отрикошетив от верхней дуги, прямо в черепушку, в итоге труп, случай один на миллион, но что было, то было.
Принёс? спрашивает Медведев, увидев меня. Я кивнул.
– Наливай, ему – первому, Макс протягивает стакан,
Мне не надо, я язвенник, – вздыхает Максим и прикладывается к горлышку бутылки, после нескольких смачных глотков, он передаёт бутылку мне, я допиваю, закуриваю, и Макс голосом следователя говорит:
– Продолжим реконструкцию событий,
Итак, ты куда пошёл с пистолетом? грозным голосом вопрошал Медведев.
– Вот именно! – поддакиваю я.
Заткнись!, это уже мне,
– Где пистолет? -а это уже опять у провинившегося. Тот мучительно пытается вспомнить, но безрезультатно.
