Через 20 метров, понял: так дело не пойдет. Очень много сил и времени тратится на такое движение.
– Снег неглубокий, – подумал Никита, – его едва хватает, чтобы сани не царапали землю. По такому снегу можно идти в сапогах. Снял лыжи, уложил их на прежнее место, впрягся и пошел дальше. По чистому снегу сани заскользили охотнее.
Почти горячее тело под полушубком сохраняло при движении теплоту одежды, и она не остывала.
Наконец, безмерно устав, добрался до сумки. Она продолжала висеть на своем сучке всего в одном километре от поселка. Часы показывали двенадцать.
Подтянул сани к дереву, на котором висела сумка, и бегом кинулся собирать материал для костра: ветки и обломки стволов, валявшиеся на земле, низко расположенные ветки деревьев, которые можно было достать и обломить и всё другое, что могло гореть. Набрал охапку, бросил недалеко от саней, наломал мелких, как спички, палочек, сложил рядом горкой. Костер, в таких условиях, ему раньше разводить не приходилось. Разжигал костерок на даче у отца, иногда на прогулках с друзьями, но разве сравнишь единичные случаи летом с условиями зимней тайги… Достал из сумки коробку спичек. Зажёг первую, а когда огонь разгорелся, подложил её под сухую веточку. Веточка успела загореться и держала огонь, пока не затухла спичка.
Чтобы следующая спичка не сгорела без пользы, Никита вынул из нагрудного кармана деньги и нашел самую мелкую купюру.
– Зачем они мне здесь?
Скомкал её, подложил под горку мелких палочек и поджег. На этот раз костёр получился.
– Но больше деньги для этой цели расходовать нельзя, – одумавшись и наблюдая, как огонь разрастается, выругал себя Никита. – Возможно, деньги мне еще очень понадобятся, а для костра в сумке есть газеты… Но их тоже надо экономить, а для розжига лучше поискать березу, – вспомнил он случаи из прежней жизни. – Её кора лучше бумаги…
Когда огонь окреп, Никита осторожно положил сверху новую пищу для него – сначала сухие, тонкие ветки, затем более крупные, а, когда костер разгорелся, положил несколько толстых сыроватых веток и побежал собирать новый горючий материал. Натаскав его достаточно, открыл сумку и достал тренировочный костюм и полотенце.
Подержал их перед огнем, подогревая, быстро разделся до пояса, вытерся полотенцем и надел на голое тело кофту, а сразу сверху полушубок. Сменил одежду в нижней половине тела и натянул, на обмотанные портянками ноги, валенки.
Воткнув, в оттаявшую землю толстые ветки, развесил на них сырую одежду. Намокшие сапоги нанизал на палки вблизи огня. Стал перед костром и распахнул полушубок навстречу теплу.
– Полчаса на просушку хватит, – отвёл он себе минимальную дозу времени, – а потом пройти еще хотя бы километров пять. Там остановиться, развести костер, осмотреться, хорошо обсушиться, переночевать, а утром решить, что делать дальше…
Мысли вспыхивали в голове Никиты без всякого усилия с его стороны. Их зарождала окружающая обстановка. Она же задавала тему и направление. И наталкивала на правильное решение…
– Остановиться надо пораньше, – продолжал он разрабатывать тактику «бегства», чтобы засветло собрать достаточно дров на всю ночь… Пожалуй, завтра надо сделать еще один переход и там уже искать место для зимовки. Когда окончательно устроюсь, налегке сбегаю в посёлок, вдруг, там появились люди, а если нет, то, если что-нибудь ещё осталось из вещей или продуктов привезу на санях ещё порцию.
