Тахион - страница 29

– Именно так, Тимур Аскарович. Именно поэтому Павел Геннадиевич лично присутствовал на встрече и попросил меня также присутствовать. Мы оба следили за достижениями Виктора в процессе этих четырёх лет. Вчерашние результаты весьма впечатляют. Но я не затем занимаюсь наукой, готова биться за неё, чтобы в последний момент поступиться принципами. Наш Кодекс гласит: «Все, что полезно „Фотону“, – полезно мне». Я приняла этот Кодекс и принципы ради ценностей, которые мы, уверена, разделяем. И я не…

– Тимур Аскарович, – в диалог вмешался Астахов, – Лусинэя и Витя встречались давно. И оба – ярчайшие таланты не только своего курса, но, я бы сказал, своего поколения. И то, что между ними были нежные чувства, может как раз быть нам всем на пользу.

– Что вы имеете в виду? – растерявшись от такого поворота, спросила Лусинэя.

– Ничего плохого, родная моя. У меня появилась одна мысль, и, мне кажется, мы её должны были реализовать ещё давно. Виктор блестящий специалист. Мне кажется, он заслуживает того, чтобы быть с нами.

– Да, согласен, – отозвался учёный с сухим лицом.

– Его ум впечатляет, и он стал бы крайне ценным звеном в нашей структуре. А то, что вы встречались с ним, Лусинэя, даже лучше! Он тебя послушает лучше любого из нас, если мы раскроем ему тайну нашей организации и предложим вступить.

– Да, он как учёный был бы нам полезен. Но он никого не будет слушать, профессор. Он инфантильный ребёнок, зацикленный на мечтах о великой славе.

– Так как же этой славе быть, если не с помощью нас?

– Но все же, – нащупав момент, вновь вступил в разговор длиннолицый сухожилистый ученый. – Мы могли бы рассчитывать на вас, Лусинэя?

При этих словах он прищурил один глаз, который, как стало понятно при приглушённом освещении аудитории, был модифицированным оптическим устройством, тоненькие красноватые электронити которого, малозаметно пульсируя, усиливали хрусталик глаза, насыщая зрачок дополнительной чернотой. Лусинэе стало не по себе от такого механизма: на ней будто застыл прицел робота-убийцы, который готовился через миг безжалостно атаковать её выстрелом лазера из этого самого глаза. Тем не менее, не подавая виду, она продолжила весьма твёрдо:

– В каком смысле? Если вы думаете, что… я его охмурять не буду…

– Да нет, что вы. Глупости какие. Вы просто лучше других, ближе других знакомы с ним. И ваше влияние на то, что он может к нам примкнуть, думаю, выше нашего. Поймите: одно дело, когда убеждает преподаватель, соратник, а другое – родственная, близкая душа.

– Вы, как посмотрю, знаток и ловец таких душ, – на этот раз с нескрываемым негодованием ответила Лусинэя.

– Ладно, вы меня неверно поняли, простите старшего коллегу, хе-хе-хе, – пытаясь смягчить ситуацию и неловко посмеиваясь, продолжил учёный. Его напряжённый красноватый глаз при этом будто разжался. – Давайте вернёмся к методам. Вы говорили о вчерашней презентации Виктора и о том, что вы с Павлом Геннадиевичем были ею впечатлены…

– Да, – после небольшой паузы сухо продолжила Лусинэя, – Виктор и профессор Саглуупов, кажется, действительно выходят на объединительную Теорию Всего. Но что нам с Павлом Геннадиевичем показалось ещё более важным в практической плоскости нашего дела, миссии «Фотона», так это некоторые выводные возможности, которые открывает исследование Виктора в случае его эмпирической реализации.

– Поясните.

– На первой презентации Виктор дал волю своей фантазии. Дальше он пресёк эти размышления, но в них были важные моменты, которые действительно потенциально могут иметь место в будущем. Я говорю о контролируемой передаче элементарных частиц.