…По дороге я расспрашивал Абдуллу о происхождении этих общих могил. По его словам, сохранилось предание, что «много, много лет тому назад…».
– А сколько именно лет? – заинтересовался я.
– Здесь был один ученый, он говорил, лет триста или пятьсот… Так вот, тогда посетила наши места моровая язва. Не успевали хоронить, да и опасно было совершать все обряды. Тогда приходилось делать общие могилы…»[3]
Напомним, что побывал Константин Чхеидзе в склепе в 1916 году.
К сожалению, документального продолжения чегемской истории мы так и не нашли, хотя и просмотрели великое множество документов по интересующей теме. Проштудировали пятитомное «Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Царствование государыни императрицы Екатерины Второй», а также «Книгу именных высочайших указов Синоду 1767 г.», «Полное собрание законов Российской империи с 1649 г.», целый ряд других изданий. Имя кизлярского коменданта Потапова на их страницах упоминается довольно часто, как и сообщения о событиях в Большой и Малой Кабарде. Встречается и имя игумена Григория, прежде всего в Указе № 354 от 8 июня 1767 года «Об устроении дел в Осетинской комиссии». Но о самих реликвиях и их судьбе – ни слова.
Возникает вопрос, что же стало с немалыми драгоценностями – золотым тазом, колечком, прочими вещами из золота и серебра, которые пастухи вернули в склеп? Можно предположить, что сокровища трогать поостереглись, опасаясь смертельных последствий. Да и огласка у этого дела была столь великой, что если бы драгоценности изъяли, об этом наверняка остались документальные свидетельства. Их нет, а значит, весьма вероятно, что в одном из скрытых под землей могильников, что в районе Верхнего Чегема, до сих пор охраняют священные реликвии мумии старца и девушки. Кого следующего настигнет их гнев, если вход в склеп будет-таки найден? И зазвучит ли при этом необычный голос, предупреждающий о каре?..
История эта имела продолжение, вернее, целых два. Во-первых, она заинтересовала газету «Московский комсомолец», которая прислала репортера, разразившегося удивительным материалом «Мумии извращаются»[4]. Редакция действительно «поизвращалась» всласть – один из авторов этих строк, великодушно названный «сталкером», с удивлением прочитал, как именно он поведал журналистке, что «в больших склепах погребали богатых господ, а в маленьких – простолюдинов»; что местный житель, говоря об обитателях гробниц, апеллирует к трагедиям Шекспира, ничтоже сумняшеся называя погребенных «Йориками»; что «в гробницах находили старинные Библии и предметы православного культа»; что «склепы строили во время эпидемии чумы – заболевшие уходили сюда умирать, чтобы не заразить близких».
И еще один пассаж, окончательно потрясший наше воображение – оказывается (со слов опять-таки «сталкера»), «один краевед фотографировал эти места с высоты птичьего полета, и захваченный им из дома металлоискатель отчаянно пищал даже на таком огромном расстоянии». Как это могло быть (внутри вертолета, сделанного из металла, на который и реагирует детектор!), репортер могла не знать (блондинка, что с нее взять), но готовящий материал к выпуску редактор, но дежурная бригада… Воистину не то что железяка, сам отчаянно запищишь…
А о втором продолжении этой истории, имевшем на самом деле место быть, вы узнаете из материала «В поисках высокогорного склепа», публикуемого в третьей книге этого издания.
