Так и живем. Сатиры смелый властелин - страница 23

Но, во-первых, у Щедрина все же есть немало истинно «поэтических элементов», особенно на страницах народных и пейзажных. А во-вторых, у него, художника отрицательных сторон жизни, была особая эстетика – эстетика «скрытого» идеала. Прекрасное, в том числе и поэтическое, в сугубо обличительном творчестве Щедрина не столько дано сколько задано. Эстетическое, а вместе с тем и нравственное удовлетворение возникает у читателя от соприкосновения с всегда присутствующим в его произведениях высоким напряжением мысли и чувства, устремленных к идеалу, во имя которого писатель судит враждебную ему действительность. Созданное Щедриным искусство заключает в себе могучие силы не только критики и отрицания, но и утверждения и созидания. Главнейшие из этих сил – смех, как главное оружие сатиры, любовь к родине и вера в будущее.

Палитра смеха У Щедрина богата и разнообразна. Он использует все ее краски, от светлых, веселых и мягких до мрачных и жестких. Последние преобладают. Стихия Щедрина – не улыбка и юмор, не ирония, а сарказм. Он гений сарказма. Его насмешка убийственна. Его смех сверкает грозно, как молния, и гремит, как гром из нависшей черной тучи. Он сжигает то, что подлежит уничтожению, и очищает то, что нужно и можно сохранить. И он приносит оптимистическое чувство моральной победы над царящим еще злом. Ибо, по убеждению Щедрина, «ничто так не обескураживает порока, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех».

Отрицая многое в прошлом и настоящем России, Щедрин вместе с тем был исполнен страстной любви к своей стране и народу, той «настоящей» тоскующей любви, о которой писал Ленин по поводу национальной гордости Чернышевского и других русских революционеров. «Я люблю Россию до боли сердечной, – писал Щедрин, – и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России».

Любовь к родине была неразрывно связана у Щедрина с верой в ее будущее, в будущее ее народа, как и будущее всех людей мира. А будущее представлялось ему в «светлом облике всеобщей гармонии», в свете идеала всеобщей социальной справедливости. Кажется, нет другого писателя, который бы так много думал и писал о будущем, так много жил будущим, как Щедрин. Михайловский писал, что из произведений Щедрина «можно составить целую хрестоматию веры в будущее». Он был исполнен величайшей ответственности перед судом потомства, судом истории. «Воспитывайте в себе идеалы будущего <…>, вглядывайтесь часто и пристально в светящиеся точки, которые мерцают в перспективах будущего», – призывал Щедрин. Лишь следование этому призыву могло, по убеждению писателя, предохранить людей, общество от разъедающего и опошляющего воздействия «мелочей жизни».

Чернышевский назвал Грановского «просветителем нации». Щедрина можно назвать воспитателем общественного самосознания нации и духовно бесстрашным выразителем русской национальной самокритики. И как писатель и как редактор двух лучших демократических журналов эпохи – «Современника» и «Отечественных записок» – Щедрин сыграл выдающуюся роль в пробуждении гражданского сознания и возбуждении социально-политического протеста в России. В этом отношении его литературная деятельность имела для русского общества руководящее значение наравне с деятельностью Белинского, Герцена, Некрасова, Добролюбова, Чернышевского.

С тех пор, как жил и творил Щедрин, прошло много лет. Россия прошла за это время через три революции и изменилась до неузнаваемости. Читателям наших дней нелегко или уже невозможно изведать в полной мере то «горькое» наслаждение, которое доставлял писатель своим современникам, и ощутить непосредственное могущество его грозного авторитета. Эта эпоха ушла в далекое прошлое. Ее главный исторический пафос утрачен – драматический пафос борьбы народов России с самодержавно-крепостническим и помещичье-буржуазным строем. Явление «исторической несовместимости» в той или иной мере неизбежно во взаимоотношениях любого «наследства» и «наследников». Тем более это относится к Щедрину, чьи произведения больше, чем у других русских классиков, погружены в политический быт и общественную борьбу своего времени. Но литературное наследство Щедрина, как и всякого великого писателя, писавшего об