– Нет, – это Вова – барабанщик группы. – Колу.
– Ну, тоже пойдёт, – положительно отмахивается подруга.
– А ты разве не в магазине электронной техники работаешь? Вместе с Леонидом, – внезапно рядом со мной появляется Сашка. Парень убирает руки за спину и начинает бродить следом, делая вид, что тоже типа заинтересован плакатами. Ага.
Перевожу на него лукавый взгляд, затем на вышеупомянутого Леонида. Едва сдерживаюсь, чтобы не хихикнуть, когда вижу его наиглупейшее выражение лица. Придурок, точно ведь спалится, если и дальше продолжит так откровенно пялиться на басиста.
– А вы, сударь, откуда знаете эту информацию? – отвечаю вопросом на вопрос, вытягиваю подозрительную лыбу. Снова возвращаю взгляд к Сашке. – Вы, случаем, не следите за мной? М?
– Нет-нет, что вы, сударыня, – не тушуется он, тоже улыбаясь. – Тут просто… эм, голубь на хвосте принёс, так вот я и…
– И?
– Чёрт… – внезапно он театрально опускает голову и ещё до кучи прикрывает глаза ладонью. – Вы таки меня разоблачили.
Замечаю лёгкий румянец на его щеках.
– Так значит, вы, сударь, шпиЁн? – чуть отшатываюсь в сторону в наигранном испуге. Но вдруг понимаю: все звуки стихли. Замечаю краем глаза, что присутствующие внимательно наблюдают за нами, не в силах скрыть улыбок. Да-да, знаю… Мы идиоты.
– Не пугайтесь, сударыня, – Сашка происходящего вокруг, видимо, не замечает (или делает вид, что не замечает), а потому продолжает в том же духе. – Я делал это с благими намерениями, – парень вдруг хватает меня за руку, накрывает её сверху ладонью. По-моему, он хотел ещё прижать её к своей груди до кучи, но почему-то передумал.
Я резко теряюсь. Перевожу взгляд сперва на свою пленённую кисть, затем смотрю ему в глаза. С секунду думаю: что бы такого ответить? И выдаю жёстче, чем намеревалась:
– Благими намерениями мостится дорожка в ад. Знаешь ли...
– Пусть так, – он вдруг серьёзен, хотя на губах всё ещё лёгкая улыбка. – Но я готов спуститься в самые кошмарные глубины ада, лишь бы быть рядом с вами… сударыня, – Сашка делает небольшой шаг ко мне, не сводя пристального взгляда, а затем… Мать перемать… Он её поцеловал! Мою бедную несчастную руку. Поцеловал!
Я в ступоре. Мне кажется, у меня даже челюсть отвисла. Это вроде игра. Дурью маемся, ведь ясно же, но… почему сердце вдруг участило пульс? Что за…?! Понимаю, что начинаю краснеть, и резко опускаю лицо. Блин…
– Так, всё! – спешно выдёргиваю свою кисть из его рук и ретируюсь в сторонку. – Спектакль окончен. Всем спасибо… – театрально кланяюсь, типа так и задумано. Но и на этот раз Сашка не остался в стороне, тоже изобразил короткий поклон и вальяжно развёл руками.
Все сразу заходятся в дружном смехе.
– Как так?! – с игривой досадой восклицает Лёха. – У вас так хорошо получалось. Прям как в театр сходил.
– Ага, а мы в нём клоуны, – буркаю себе под нос.
Быстренько проскакиваю к диванчикам и сажусь рядом с Риткой. Всё ещё красная как помидор, из-за чего опускаю низко голову, делая вид, будто что-то ищу в своей сумке. Хотя там и нет ничего толком. Кошелёк, паспорт, записная книжка да пачка влажных салфеток, валяющихся в ней со времён царя Гороха. То бишь очень давно.
– Ты покраснела, – с коварством тихо замечает подруга, пытается заставить меня поднять голову.
– Заткнись, – шиплю я в ответ. – Ни слова.
– Ты ему нравишься, – всё равно продолжает подруга, но уже тише. – И он тебе, походу, тоже…
