Так себе друзья: псевдолюбовный роман - страница 38

Среди однокурсников у меня тоже появилось несколько новых друзей и подруг. Разумеется, общие темы для дружбы у нас уже были совсем другие, не те, что в школе. Мы ходили вместе на дискотеки, устраивали пикники, совместно ездили на выходные в какой-нибудь соседний город погулять. Пробовали алкоголь и сигареты. Волонтерили для собачьего приюта. Впрочем, развлечения студентов куда менее разнообразны, чем у школоты. Одна лишь потеря интереса к недостроям, лужам и гудрону уже делает жизнь повзрослевшего ребенка пресной. Скукота!

Ребята, с которыми я сдружилась, были классные, и нам было весело вместе. Так что, дефицита общения у меня не было. Среди парней, входящих в нашу компанию, быстро отыскался «принц». Принца звали Костя. Он довольно рано выделил меня среди остальных девчонок и регулярно оказывал знаки внимания. Сначала робко и ненавязчиво, потом все более активно и недвусмысленно.

На тот момент я, само собой, еще была девственницей, от чего ни капельки не была в восторге. Другие девчонки в основной массе уже простились с этим балластом и вовсю наслаждались новыми радостями жизни, которые стали им доступны. Кто-то уже довольно давно. Но я была твердо уверена, что брать с них пример не стоит. Это нехорошо, это неправильно, и я должна просто еще немного подождать подходящего момента и подходящего парня. Поэтому где-то в подсознании я была рада, что появился Костя. Он мне совершенно точно нравился и внешне, и изнутри. Я возлагала на него большие надежды как на долгожданного дефлоратора. И вполне допускала, что он – именно тот, с кем я без всяких угрызений совести могу благополучно избавиться от противоестественного к восемнадцати годам груза своей невинности.

Бороться с гормонами трудно. Я была полностью здоровой молодой девушкой, все жизненно важные системы организма работали как надо, и все законные физиологические процессы протекали точно так, как это задумано природой. И длительный простой всего того хозяйства, что мы веками таскаем под набедренными повязками, панталонами или стрингами совершенно точно никогда не предполагается. Нам даны уши, чтобы они работали, равно как кишечник, желчный пузырь, селезенка и любой другой орган. Почему в этом ряду лишь вагина является исключением, я до конца не понимала. Но зато безапелляционно знала.

Мои внутренние органы, железы и выделяемый ими секрет вытворяли в моем организме все, что хотели. Против моей воли эти эндокринные проказники наперебой пробуждали во мне желания, которым непозволительно было пробуждаться. И почему-то они ни разу не удосужились согласовать свою активность и свою функциональность с нормами благопристойности и морали. А мораль гласила, что это все эти ваши гормоны и либиды – полнейшая ерунда, и на всякую физиологическую чушь вообще не следует обращать внимания. Важно лишь не поддаваться низменным желаниям, упрямо напевать под нос Мендельсона и ни в коем случае не посрамить так называемую честь.

По большому счету, совладать с естественными потребностями организма не так уж сложно. Достаточно всего лишь замуровать себе задний проход пробкой от шампанского, желательно сразу на суперклей. Сшив хирургическими скобами губы, можно мгновенно отбить у себя всякое желание принимать пищу. Или, к примеру, совсем нетрудно подключить себя к слабенькому источнику переменного тока, чем навсегда избавить себя от соблазна поспать. Что уж говорить о куда более отвратительных блудливых надобностях…